а те этажи, что выше, уходили наверх и были вынесены как бы в космос.
Когда металлическая черная дверь отъехала в сторону, нашим глазам предстала большая круглая комната, почти полностью пустая. В самом ее центре стоял увесистый круглый стол с шестью стульями.
– Игра знала, что выберутся не все? – спрашиваю я.
– Нет, стульев просто столько, сколько человек доходит до комнаты. Их всегда столько, – объясняет Микаэлла. – Мы в прошлом году пришли к Башне втроем, а стульев было четыре. Так поняли, что есть еще один живой. Пошли его искать, нашли, но до Башни не дотащили – умер в дороге. Возвращаемся – стульев уже три.
Я подхожу к столу и усаживаю на один из стульев Аллу.
Она слегка приходит в себя, но видок у нее тот еще.
– Милая, давай, – прошу я. – Где твои кости?
– Милая? – переспрашивает Микаэлла.
Я поднимаю на нее взгляд.
– Что?
– Ты… назвал ее милой?
– Милой? – не понимаю я.
– Да, ты сказал «милая», – подтверждает Крис.
Джесс, вцепившаяся в плечо Макса, тоже кивает.
– Да нет, – улыбаюсь я. – Не мог я так сказать, вы что?
Макс пожимает плечом, свободным от Джессики, и идет к одному из стульев. Они садятся с ней рядом, оба достают кости. То же самое делает и Микаэлла с Крисом.
Алла очень медленно извлекает свои кубики из кармана, кладет их на стол.
Но их не два, как у всех, а три.
Прямо между двумя шестигранными лежит другой, более странный – с десятью гранями.
– Садись, Миша, – говорит Макс.
– Мне больше нравится «Майк», – сообщает Мика.
– Мне тоже! – радостно вклинивается Джесс.
– А мне по хер, – добавляет Крис. – Так что садись, и давай уже бросим чертовы кости.
– Процент здоровья останется тем же? – сажусь я рядом с Аллой на соседний стул.
– Нет, он увеличится в зависимости от того, сколько ты выкинешь сейчас на костях, – отвечает Макс. – Может быть, восстановишься полностью, а может совсем слегка.
– Проблемы с памятью, – смотрит на Макса Джесс, – будут опять?
– Они бывают не всегда, – говорит он. – Вообще неизвестно, будут ли они, и у кого. У меня, к примеру, в этот раз не было вообще. Мика тоже вернулась очень быстро. Есть лишь наблюдение, что те, кто играют в эту игру несколько лет, амнестируют намного реже и меньше по времени. А вот те, кто играют впервые…
– Я поняла, – кивает Джессика.
Все дружно взяли кости в руку, а я сначала подал кубики Алле.
– Ну что, насчет три? – спрашивает Макс. Я видел на его лице легкое беспокойство.
– Что такое? – спрашиваю я его.
– В смысле?
– Твое лицо. Ты что-то хочешь нам сказать?
Он отрицательно качает головой.
– Чувствую себя херово. Сейчас немного отхилюсь – и все
