как обычный человек, без пародий на живность. Беглянка остановилась. Настороженно прислушалась. Правильно, вдруг жених передумает. Но тут её ждало разочарование. Да какое.
Маришка поднялась на ноги, подозрительно осмотрелась и, увидев на дороге подругу, двинулась к ней.
– Цветана? – недоверчиво окликнула она подругу.
Чуть заслышав голос Болонки, зазнайка обернулась и потрясённо впилась в неё взглядом. Маришка с замиранием ждала ответа подруги, а та растерянно смотрела на неё и недоверчиво хлопала глазами.
– Цветана, это же я, Маришка. Ты не узнаешь меня?
Упомянутая подруга прокашлялась, стряхивая с себя задумчивость, и после короткой паузы ответила:
– М-мы с вами незнакомы.
Болонка покраснела от обиды и увесисто топнула ногой.
– Я думала, мы подруги!
– Не мели чушь! Я вижу тебя впервые, – сердито мотнула головой Цветана.
– Впервые? Впервые! – кинулась к ней бывшая подруга.
Со всей своей неуклюжестью она обежала старцев, ни разу не запнувшись о длинный подол платья, увернулась от рук Яна, собиравшегося её схватить, и почти добралась до прорехи в кустах, но тут везение отвернулось от неё. Князь переместился за её спину и, быстро перехватив за талию, властно прижал к себе. Ничто в нём не выдавало брезгливость. Вид у него был до невозможности достойный, будто для него было высочайшей честью обнимать обезображенную магией Маришку.
«Ежки-матрешки! Вдруг он до кучи и женится на ней?» – проскользнула в моей голове непрошенная ужасающая мысль. Помоги, Луноликая! Ведь мне потом объяснять Петрухе, почему княже увёл его зазнобу.
– Отпустите меня! – подпрыгивая на месте, потребовала Болонка.
Возможно, дело было в том, что она не знала, в чьих объятьях находилась. Обернуться она так и не соизволила. Её внимание было полностью сосредоточено на бывшей подруге.
– Не подпускайте ко мне эту бешеную! – верещала Цветана, даже не помышляя о бегстве.
Нервно дёргая себя за рыжие локоны, обрамлявшие лицо, она кричала и притопывала на месте. Логично, что сгустившиеся над Кощеями тучи пришлось разгонять самой свахе. Её подопечные – ей их и успокаивать.
– Девушки, где ваше воспитание? – раздражённо сложила она на груди руки.
Обычно её строгий тон пугал Ежек, но не в этот раз. Пристыдить подопечных не получилось. Брыкающая Маришка стремилась к Цветане, а та умоляла защитить её от обезумевшей твари.
– Кто из вас желает покинуть отбор? – настоятельно поинтересовался Агнехрон.
Золотые слова. Его нарочитое равнодушие напугало девушек не хуже злобного сопения свахи.
– П-простите меня, – стряхивая с себя оцепенение, запинаясь, пролепетала Болонка.
Опустив покаянно голову, она лицезрела на своей талии мужские руки и наконец соизволила посмотреть, а кто, собственно, вздумал её обнимать.
– Ох, – вырвалось из груди
