нарезала овощи, так что теперь на тарелке красовалась целая художественная композиция. Получите, змееныши. Ваши гадюки, поди, так не умеют.
Двое мужчин остались у костра жарить откуда-то взятого кролика и делать яичницу, а третий (надо бы узнать его имя) подошел ко мне.
– Недурно-с, – присвистнул он, увидев готовый фуршет. – Только, надеюс-сь, вы не вс-се продукты-с ис-спользовали?
– Не все, – фыркнула. – Пару редисок оставила. В любом случае, что не съедим, то обратно упакую, и в следующий раз уже ничего особо готовить не придется.
– Вы первая-с такая хоз-зяйс-ственная, из людс-ских невес-ст, – одобрительно покивал наг.
«Из людских невест» – значит, я далеко не единственная. Даже не знаю, хорошо оно, или плохо.
– А остальные? – немного удивилась.
Что, чтобы колбасу с хлебом порезать теперь особыми навыками обладать надо? Да это любой студент сможет, если у него денег на колбасу останется.
– Ос-стальные… – наг пристально посмотрел на меня, словно раздумывая, говорить, или нет, но все решил сказать. – Ос-стальные нос-сы задирают, из-з кареты не выходят-с, пока им вс-се не подготовишь, да вечно-с жалуютс-ся.
– Ну, я жаловаться не привыкла…
Нет, если они всех невест страшными обзывают, то я вполне понимаю, почему те, предыдущие, так себя вели… да только мне сейчас не до гордости и задирания носа. Мне ведь информация нужна, а еще доверие своих спутников.
Обидки на потом оставим, когда от них вреда не будет.
И кстати, про информацию…
– А что с ними стало? Ну, с предыдущими невестами? – спросила, якобы ненароком.
Интересно, и часто тут такие смотрины проводятся? А если да – то для кого? Или, неужели, один-единственный султан настолько привередливый, что ни одна невеста ему до сих пор по вкусу не пришлась?
Так, Варенька, добавь эти вопросы в бесконечный список того, что тебе нужно выяснить.
– Не прошли-с отбор, – наг напрягся, будто сболтнул лишнего, и поднявшись, вернулся к остальным своим товарищам.
Ага, любопытненько. Что же он скрывает? Ведь явно что-то скрывает, не зря же так быстро убежал.
Ну ничего, выпытаем попозже.
– Давайте хоть познакомимся, – предложила, когда кролик и яичница были готовы. – Все же еще два дня вместе ехать. Меня Варвара зовут.
Два нага переглянувшись, молча уселись вокруг импровизированного стола, использовав свои хвосты вместо подушек, а тот, который «мой», чуть помявшись, ответил:
– Прос-сти, невес-ста, нам с-с тобой ос-собо раз-зговаривать нельзя.
– Разговаривать нельзя, а обзываться, значит, можно? – уточнила, вскинув брови.
В этот раз промолчали все три нага, причем «мой», кажется, слегка покраснел, но это не точно.
Сложив второе одеяло в четыре раза, расположилась на нем, скрестив ноги по-турецки, потянулась к жаренному мясу. Откусила кусочек, запила каким-то компотом.
