всё ещё остаётся загадкой. Состояние стабильное, рефлексы все восстановились, дышит самостоятельно.
– Её можно перевезти в столичную клинику?
– Препятствий не вижу. Профессор Тихончук сказал, что положит в своё отделение и будет наблюдать. Случай интересный. Сегодня подготовим все документы, завтра можно будет перевозить.
– Благодарю вас, Игорь Витальевич. Да, забыл сказать, аппаратура для вашей больницы уже закуплена, скоро доставят и установят.
Что ж, как говорится, назвался груздем – полезай в кузов. Слово мужчины – его честь, это я усвоил ещё в армии. Раз пообещал сделать для больницы всё возможное, пришлось выполнять. И не важно, чего мне это стоило. Не в плане финансов, нет. Необходимо было изучить вопросы медицинской аппаратуры, подключить специалистов. А это не только лишняя суета, но и уйма драгоценного времени. Да что уж там, всё уже позади.
– Теперь уже моя очередь благодарить вас, Всеволод Николаевич. Нашей больнице повезло. Хоть звучит кощунственно, но это правда. Государство на такое оборудование деньги ещё не скоро выделит.
– Не стоит благодарности. У нас благотворительный фонд заложен в бюджет, так что мне всё равно, куда будут направлены эти средства. Главное, чтобы это была реальная помощь.
– Да куда уж реальнее. Наши больные будут счастливы, в область на обследование не придётся ехать.
– Игорь Витальевич, если что нужно, обращайтесь. Сделаю, что будет в моих силах. А теперь извините. Спешу откланяться, дела.
– Понимаю. И ещё раз благодарю вас. Замечательный вы человек, Всеволод Николаевич. Удачи вам!
– И вам всего хорошего, Игорь Витальевич.
Вот и хорошо. Теперь она будет здесь. Мысли снова и снова возвращаются к той женщине, чем-то зацепила она меня. То ли чувство вины перед ней, то ли жалость, то ли что-то ещё. Хотя это всего лишь определения. Не хочется думать об этом. Знаю одно, мне будет спокойнее, когда она будет здесь, рядом. Всё-таки столичную больницу не сравнить с районной. Впервые за всё это время на душе стало легче. А не пойти ли мне в ресторан?
– Аллочка, закажи мне столик в моём любимом ресторане.
– Одну минуту, Всеволод Николаевич. Кстати, вам тут звонили со стройки, у них какая-то проблема.
– А что, мой заместитель не мог её решить?
– Он уже уехал туда, но нужна ваша помощь.
– Хорошо. Сейчас перезвоню.
Вот что значит быть директором, всё приходится решать самому. Теперь меня это не раздражает, хотя раньше злился, что подчинённые не могут решить простые вопросы сами. В последнее время даже был рад проблемам на работе, которые помогали отвлечься от мыслей о сбитой женщине. Что будет, если она умрёт? Как с этим я буду жить дальше?
– Алло! Петрушин? Овчинников на связи. Что там у вас произошло, Сергей Иванович? – спросил я прораба.
– Морозов опять задерживает поставку материала, срывает все сроки. И это уже не первый раз за этот месяц.
