своих операциях обвиняемый Лаврухин полностью не отчитался. Напомню, кроме того, историю с распиской на 800 млн. руб. и историю с фиктивным счетом, состряпанным по соглашению опять-таки с обвиняемым Топильским. Я не могу не обратить внимания суда на то обстоятельство, что этот счет был составлен как раз в ту минуту, как это установлено показаниями Топильского на предварительном следствии, когда нагрянула ревизия, когда она начала, как говорил Топильский, травить и его, и секцию и когда нужно было как-нибудь прикрыть недостающие в секции средства. Вот в эту минуту и явился спаситель по этой части – Лаврухин.
Я считаю обвинение, выдвинутое против Лаврухина, полностью доказанным. Я хотел бы только обратить внимание суда на то обстоятельство, что фиктивный мандат, выданный Зуеву, обвинительным заключением не инкриминируется Лаврухину. Между тем здесь явный подлог, квалифицируемый по ст. 116 УК. Ст. 116 признает подлогом внесение заведомо ложных сведении в официальный документ. А ложные сведения в данном случае заключались в том, что Зуеву поручалось отвезти деньги на ст. Сасово к какому-то мифическому заготовщику фуража и передать их ему, а если он его там не встретит, передать эти деньги в Москве секции. Это – заведомая фикция, которая подходит целиком под смысл ст. 116.
Поэтому я во изменение квалификации предъявленного Лаврухину обвинения полагаю необходимым добавить также ст. 116. Так как предъявление этого дополнительного обвинения не усиливает наказания, то я не предвижу каких-либо возражений защиты с формальной стороны. С другой стороны, я должен обратить внимание на то обстоятельство, что Лаврухин, на мой взгляд, в отношении репрессии, которая должна быть к нему применена, находится в особых условиях. Я считаю по ходу всего нашего дела, что Лаврухин достаточно серьезно скомпрометирован, но его преступление менее значительно. Он, в отличие от многих других подсудимых, будучи болен, все же сейчас выполняет важную работу. Поэтому в отношении Лаврухина я не настаиваю на серьезном наказании.
Я должен перейти теперь к обвиняемому Звереву. Зверев обвиняется в том, что он дал Топильскому взятку. На эту тему достаточно много говорилось, и тут, конечно, возможно только возвращение к одному и тому же положению: сколько, в конце концов, Зверев отчислил? Все ли он отчислил в пользу Топильского или только те 1800 млн. руб., которые он не провел по книгам и по которым не получил расписки, или он отчислил большую сумму, которая самим Топильским исчисляется в 6–6^1^/^2^ миллиардов? Положение не меняется ни в том, ни в другом случае.
Обвинение стоит на той точке зрения, что он отчислил 6–6^1^/^2^ млрд. руб., и считает ее не поколебленной. Вероятно обвиняемый Зверев будет стоять на иной точке зрения, на какой он стоял и ранее. Но вот одно соображение, которое выдвигалось уже в процессе судебного следствия: как мог обвиняемый Зверев дать шестимиллиардную взятку, когда вся прибыль от мануфактуры исчислялась в 400 млн. рублей? Действительно, как будто бы здесь противоречие
