солнце её припечёт —Заплачет она и умрёт.
(Сосулька)
На дворе горой, а в избе водой.
(Лёд)
Покружилась звёздочка
В воздухе немножко,
Села и растаяла
На моей ладошке.
(Снежинка)
Бел как мел,
С неба прилетел.
Зиму пролежал —
В землю убежал.
(Снег)
Без досок, без топоров
Через реку мост готов.
Мост как синее стекло:
Скользко, весело, светло.
(Лёд)
Белая морковка
Вниз головой растёт.
(Сосулька)
Рыбам жить зимой тепло:
Крыша – толстое стекло.
(Лёд)
Кто только зимой растёт?
(Сугроб)
Лежал, лежал,
А весной в реку убежал.
(Снег)
Какой это мастер на стены нанёс
И листья, и травы, и заросли роз?
(Мороз)
Белый, а не сахар,
Мягкий, а не вата,
Без ног, а идёт.
(Снег)
Сказки
Морозко
Живало-бывало, жил дед да с другой женой. У деда была дочка, и у бабы была дочка. Все знают, как за мачехой жить: перевернёшься – бита и недовернёшься – бита. А родная дочь что ни сделает – за всё гладят по головке: умница. Падчерица и скотину поила-кормила, дрова и воду в избу носила, печь топила, избу мела – ещё до свету… Ничем старухе не угодишь – всё не так, всё худо. Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится – не скоро уймётся. Вот мачеха и придумала падчерицу со свету сжить.
– Вези, вези её, старик, – говорит мужу, – куда хочешь, чтобы мои глаза её не видали! Вези её в лес, на трескучий мороз.
Старик затужил, заплакал, однако делать нечего, бабы не переспоришь. Запряг лошадь:
– Садись, мила дочь, в сани.
Повёз бездомную в лес, свалил в сугроб под большую ель и уехал. Девушка сидит под елью, дрожит, озноб её пробирает. Вдруг слышит – невдалеке Морозко по ёлкам потрескивает, с ёлки на ёлку поскакивает, пощёлкивает. Очутился на той ели, под которой девица сидит, и сверху её спрашивает:
– Тепло ли тебе, девица?
– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
Морозко стал ниже спускаться, сильнее потрескивает, пощёлкивает:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
Она чуть дух переводит:
– Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.
Морозко ещё ниже спустился, пуще затрещал, сильнее защёлкал:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло ли тебе, лапушка?
Девица окостеневать стала, чуть-чуть языком шевелит:
– Ой, тепло, голубчик Морозушко!
Тут Морозко сжалился над девицей, окутал её теплыми шубами, отогрел пуховыми одеялами. А мачеха по ней уже поминки справляет, печёт блины и кричит мужу:
– Ступай,
