брось ты! – ухмыльнулся часовой. – Уж за что, за что, а за это комендант шкуру не спустит.
– Нужен ты коменданту! До нас раньше сержант доберётся. Давно наряды не получал?
– Да кто узнает?! Давай, не ломайся, как девка трактирная!
– Лады, – махнул рукой парень. – Но учти, я до вечера не обернусь.
– Так и я тут до вечера, – расцвёл часовой. – К шести успеешь?
– Успею. Деньги давай.
– Вот.
Несколько медяков перекочевали из ладони в ладонь, и Юрош вышел за ворота. До деревни от заставы было рукой подать. Миновав стадо гусей, которое малыш Берт тонким прутиком подгонял к речке, он свернул было с дороги, чтобы добраться до дома огородами, но передумал. Там как раз проходила Анка под ручку со Стахом. Вот уж с кем ему точно не хотелось встречаться. Сердце неприятно заныло. Прикусив губу, парень развернулся на пятках и пошёл по главной улице. Месяц уж, почитай, прошёл, а он всё ещё не мог смириться с тем, что она его бросила. Конечно, Юш почти всё время безвылазно сидит на заставе, а как выдаётся свободная минутка, помогает родным, но что с того? Мать с отцом так долгие годы жили и любили друг друга, и всё у них было замечательно. Да оно и к лучшему, что Анка увязалась за Стахом. Ещё не хватало жениться на такой, а потом рогами потолки царапать. А ведь хотел жениться-то, хотел… Домой Юрош вошёл без стука. Мать при его появлении аккуратно отложила в сторону веретено и, встав со скамьи, обняла сына.
– Как ты, мам?
– Милостью светлых богов, жива и здорова. А как у тебя на службе?
– Да всё путём. Вот выбрался. Небось, дел-то немало скопилось?
– Да погоди ты! – замахала она руками. – Садись за стол, да поешь, а то вон исхудал весь, тонкий стал, аки жердь.
На самом деле за последние полгода он, напротив, раздался в плечах, на руках и ногах отчётливо проступили крепкие мышцы, а вот пухлые прежде щёки сдулись, и лёгкий жирок с боков сошёл. Наверное, это маму и беспокоило.
– С отцом твоим так же было, – приговаривала она, хлопоча у печи. – Вечно тощий ходил да жилистый. Как-то раз его ранило, боги не уберегли, так пока его выходила, хоть на человека стал похож. А там снова служба. Месяца не прошло, как всё по-прежнему стало.
Да, Юрош помнил отца, и ту силу, что таилась в его высокой худощавой фигуре. В глубине души он всегда мечтал во всём походить на него, но пока до этого ещё далеко, раз он даже Акселя побить не может. Не успел парень закинуть в рот последнюю ложку каши, как в дом влетела Лизка.
– Юш пришёл! А я говорила! Теперь уж этот грязун болотный попляшет!
– Лиза! – вскинулась мать, не любившая не только упоминания тёмных богов, но и даже Шиловой нечисти.
– Прости, мам, – потупилась девочка. – А всё же Клюп гад, каких поискать. Давеча опять набрался, да свою Онилу поколотил. У той теперь синячище, во! – и Лизка развела руки в стороны как хвастающийся уловом рыбак.
– Так, а вам-то он чего сделал? – напрягся Юрош.
По лицу матери было видно, что она вообще с радостью бы об этом не упоминала, но сестру было не остановить.
