шканцы. Здесь его ждал бледный от страха юнга.
– Меня послал мистер Хауэлл, сэр. Кеттенс-помпа правого борта разбита в щепки.
– Да? – Хорнблауэр знал, что корабельный плотник не послал бы гонца, единственно чтобы передать этот крик отчаяния.
– Он вооружает новую, сэр, но она заработает не раньше, чем через час, сэр. Он велел передать вам, что вода понемногу прибывает, сэр.
– Кхе-хм, – сказал Хорнблауэр.
Ребенок, преодолев первое потрясение от разговора с капитаном, теперь смотрел на него круглыми доверчивыми глазами.
– У помпы разорвало в клочья четырнадцать человек, сэр. Просто ужасть, сэр.
– Очень хорошо. Беги к мистеру Хауэллу и скажи: капитан уверен, что он сумеет быстро вооружить помпу.
– Есть, сэр.
Мальчик юркнул на главную палубу. Хорнблауэр видел, как он бежит вперед, увертываясь от спешащих туда и сюда людей. Ему пришлось объясниться с морским пехотинцем у люка – никто не имел права спускаться под палубу иначе как по делу. Хорнблауэр чувствовал, что сообщение Хауэлла не значит ровно ничего. Оно не требует решений. Ему оставалось только продолжать бой, пусть даже корабль тонет у него под ногами. Было утешительно не чувствовать никакой ответственности по этому поводу.
– Уже полтора часа, – сказал, появившись рядом, Буш. Он потирал руки. – Грандиозно, сэр. Грандиозно.
Хорнблауэр сказал бы, что прошло не больше десяти минут. Но Бушу виднее – в его обязанности входило следить за песочными часами у нактоуза.
– Ни разу не видел, чтобы даго так стреляли из пушек, – заметил Буш. – Они целят плохо, но залпы дают все с той же частотой. А мне кажется, мы здорово их помяли.
Буш попытался взглянуть на неприятеля, но мешал дым, и он комично замахал руками, словно мог разогнать дымовую завесу. Жест этот показал, что он совсем не так спокоен, как представляется со стороны, и доставил Хорнблауэру абсурдное удовольствие. Тут появился Кристел.
– Дым немного редеет, сэр. Мне кажется, задул слабый ветер.
Он послюнявил палец.
– Точно, сэр. Легкий бриз с левой раковины. Ага!
Пока он говорил, налетел более сильный порыв. Дым сплошным облаком проплыл над правой скулой. Сцена распахнулась, словно подняли театральный занавес. «Нативидад» выглядел голым остовом. Временная фок-мачта разделила судьбу своей предшественницы, за ней отправилась и грот-мачта. Бизань-мачта дико раскачивалась, волоча за собой огромный клубок тросов. Ниже фок-мачты три орудийных порта слились в одну большую дыру, как от выбитого зуба.
– Он сильно осел, – сказал Буш, но тут продырявленный борт изрыгнул новый залп.
На сей раз волею случая все ядра попали в «Лидию», что подтвердил громкий треск снизу. Дым клубился вокруг «Нативидада». Когда он рассеялся, наблюдатели увидели, как беспомощный корабль развернулся носом к ветру.
