ничего такого не было. Когда Волчек приезжал ко мне, от него ничем чужеродным не пахло. Значит ли это, что он не пускал в свою постель других? Наверное, да. Он и бывал-то у меня чуть не каждый день. Можно ли сыграть волнение, возбуждение, интерес к женщине? Я ему действительно нравилась, я видела.
Конечно, он и предположить не мог, что во мне нечистая кровь. Осмелился бы Волчек подойти ко мне, зная, что я учую его грех? Скорее всего, он не считает нужным хранить мне верность до свадьбы. Да и кто из мужчин бы сдерживался?
Только один. Которого я отвергла. Который не будет моим мужем. От Тамана никогда не пахло другой. Может, они и были там, в его ханском шатре, он же мужчина в конце концов. Но ни единого раза он не оскорбил меня, подойдя ко мне с запахом другой на теле.
Просто Таман мужчина, а Волчек мальчишка.
В степи рано взрослеют. В степи несладкая жизнь. Постоянный тяжелый труд, грязь, скотина, болезни… Зато в степи умеют ценить моменты счастья.
С Таманом я была бы как за каменной стеной – любимой женой, желанной женщиной. С Волчеком мне придется быть госпожой, хозяйкой.
Стоп! Милослава, ты сейчас жалеешь себя. Жалость – неправильное чувство, которое утянет тебя на дно. Все решено, Таман был в твоей жизни, но его там больше нет. Да и есть ли он такой идеальный, или ты сама его выдумала? Думай о хорошем. Волчеку никогда не подарят наложницу, как это любят делать в степи. В доме оборотня никто не голодает. В доме оборотня никто не скажет слова против твоего. Ты останешься кнессой и будешь равна мужу. А в степи женщина молчит. У нее нет никаких прав, кроме как согревать мужу постель и рожать детей. Поэтому успокой свои терзания и вспомни о том, что сказала гадалка: всё зависит в первую очередь от тебя.
Тяжело дыша, рядом на землю плюхнулась Святослава – красивая, счастливая, раскрасневшаяся от танцев.
– Не сиди на земле, – привычно одернула ее я. – Простудишься. Девочкам нельзя сидеть на земле.
– Зануда ты, Милка, – пожала плечами Славка, но послушалась, встала, прислонилась спиной к широкому стволу дерева. – Волчека видела?
– Видела, – кивнула я. – Звал меня танцевать.
– Отчего не пошла?
– Скучно, – ответила я. – Да и устала, сил нет.
– Я тоже утомилась, – призналась сестра. – Ног не чувствую, в боку колет. Пойдем домой?
Как две калеки, поползли к дому, держась друг за друга. Я не обманывала, ноги у меня после вчерашней беготни по торговому ряду ломило. Славка тоже выдохлась, все же не привыкли мы в деревне к такому темпу жизни. На дальние расстояния мы всё больше ездим на лошади, а дома много сидим, а то и лежим в горницах. А Славка так и вовсе у нас изнеженная барышня.
Дойдя до дому, сразу завалились спать.
Мы остались и на третий день – уже не на ярмарке, а гуляли по городу. Побывали у портнихи, сняли мерки, заказали новые платья. Купили обувь, разные женские мелочи типа гребней, зеркалец, чулок, иголок, ниток.
Отец завел
