отсутствию эмоций. Должно быть, это защитная реакция…
– Люция Фератта!
Мистер Скампс, наконец, заметил повышенное внимание к моей персоне.
– Как так вышло!? Беги в медпункт, надо же! В мою молодость карандаши были совершенно другого качества…
Пока он что-то рассказывал про производство карандашей, я схватила здоровой рукой рюкзак и, закинув за спину, двинулась к выходу.
– Фэй, проводи, Люцию! – услышала слова профессора, когда открывала дверь.
– Можно мне тоже? – верный Тануки сразу же воспользовался шансом отпроситься.
– Лишь бы не учиться, – недовольно проворчал мистер Скамп. – Ладно, иди, а то потом будут разговоры, что не дал проводить до медпункта студента при смерти.
Быстро юркнув за дверь, я шла, инстинктивно сжимая ладонь, в которой находились остатки злосчастного карандаша. Длинный белый коридор, казалось, никогда не закончится. Но ещё пара поворотов – и я на месте.
Наконец-то медкабинет оказался прямо передо мной. Вспомнила, что ребят отпустили меня сопроводить. Обернувшись, отметила, что они не особо отстали.
– Вы же в курсе, как я это всё ненавижу? – поджала губы, показывая раздражение.
Ещё и этот запах медикаментов, который ощущается даже за закрытой дверью… Бр-р-р… Внутри всё сжалось от отвращения.
– Иди, выглядит ужасно, – Фэй для полноты картины закатила глаза, будто сейчас упадёт в обморок.
– Да ну! – разжала ладонь и охнула, не веря своим глазам. Абсолютно здоровая кожа! Ни одного изъяна. Нежная, бархатистая… Как такое может быть?!
– Это что? Фокус какой-то? – Тануки сощурился, глядя на мою ладонь, которая совсем недавно кровоточила.
– Ты должна немедленно рассказать, как это сделала! У меня скоро контрольная по рунам и их предназначениям, а в них я профан.
Несколько раз моргнула, прежде чем ответить:
– Честно, ничего не делала…
Мне даже стало неловко перед друзьями. Будто что-то скрываю. Хотя… так и есть, если учитывать, что они не в курсе моей практики в Корпорации зла. Но имею ли я право рассказывать не только мою тайну?!
– Люция? – послышался отчетливый голос мамы за дверью.
Я тут же опустила футболку обратно, прикрывая спину, которую только что разглядывала в зеркале. Беспокойно косясь на дверь, пригладила разлетающиеся в разные стороны волосы и крикнула:
– Входи!
Хорошо, что в семье принято уважать чужие границы, и никто не врывается в комнату без стука. Дверь отворилась, я встретилась взглядом с голубыми глазами мамы, которые смотрели так тепло, словно она обнимала.
– Доченька, хочу поговорить с тобой.
Я вздохнула, предчувствуя долгий и нелёгкий разговор. Присев на кровать, накрытую пушистым белым пледом, прохлопала ладонью рядом с собой, приглашая маму устроиться рядом.
– В последнее время ты сама не своя, – аккуратно
