дверь надо открыть, – указала я.
– Альгер, откроешь или за ключом сходить?
– Открою, – нагнулся к замку маг.
Шер сложил руки на груди и выжидательно уставился на меня:
– Вот интересно, а как ты в прошлый раз внутрь попала?
Правду я сказать не могла, лгать не хотелось, поскольку давно заподозрила, что ложь они как-то чувствуют. Осталось отвечать сугубо по-женски:
– У девушек могут быть свои маленькие секреты? – Я кокетливо закатила глазки.
Судя по обращенным на меня взглядам, никаких секретов девушкам не полагалось.
Альгер добавил:
– Знаешь, мне вот тоже интересно, никаких следов взлома я не вижу.
– Ника, все равно ведь узнаю, – пригрозил Шер.
Отвечать не стала. Альгер как раз отщелкнул все язычки замка и провернул отмычку. Дверь открылась.
– Умм… А что ж я раньше сюда не заглядывал? – протянул маг.
Пожав плечами, я прошла к дальней стене, и расспросы прекратились. Мне показалось, что под одной из бочек блеснула горошина жемчуга, но отвлекаться я не стала. Мои спутники замерли за плечами, слегка нервируя. Провела ладонью, и кусок стены ушел вглубь и в сторону, открывая короткий коридор до заветной комнатки.
Достаточно было одного взгляда внутрь, чтобы понять – я попала.
Кресло было застелено печально знакомым пледом, на подлокотнике лежала подушечка, а на горизонтальной части панели стояли бутыль с кубком и валялся темный кожаный сверток.
Первым среагировал Альгер.
– А тут уютненько, – с улыбкой заявил он, шагая внутрь, и вдруг замер, хищно приглядываясь к бутылке: – Это то, о чем я думаю?
– Понятия не имею, о чем ты думаешь, – ответила напряженно.
Зря я думала, что моя самая большая проблема – объяснить плед и взлом замка.
Пока Шер настороженно осматривался, Альгер подлетел к панели, и стало понятно, что интересует его не бутыль, а кубок. Маг подхватил его бережно, как какую-то реликвию. Заглянул внутрь и, видимо, обнаружил следы моего вчерашнего морального падения. Вытащил пробку из бутылки, понюхал, отпил:
– «Каро эста», отличный год.
Шер бросил взгляд на панель и снова на меня, да такой выразительный, что я поняла – бутылку объяснять придется тоже. Больше всего хотелось провалиться под землю, но мы и так находились под землей. В лучшем случае под нами был один этаж подвала. Я взмолилась:
– Давай ты не будешь задавать вопросов, на которые ответить я не могу, и мы перейдем к тому, зачем пришли?
– Ох, Ника, дело в том, что моя работа – искать ответы на такие вот вопросы. И работу свою я люблю. Для меня как заноза, как личное оскорбление, когда я не понимаю, что, как и почему произошло. А я обожаю докапываться до сути, дорогая. – Шер говорил почти ласково, а я с каждым словом все больше грустнела.
Надо как-то выяснить у Мэтиуса, почему он не хочет показаться. Хотя тогда все равно придется все объяснять.
