кому ты тут нужна, пришла… – завелась Алёхина, и очень мне напомнила нашу повариху, которая старше Дашки раза в три или больше, но точно так же заводится и никак не может остановиться. В это время у нее могут гореть котлеты или макароны, трещать, дымиться в кастрюле, а она бубнит и бубнит, ругается и ругается: «Пришли, сидят, жрут, никак не нажрутся, не наготовишь на вас, жрут, жрут… Чтоб вас разорвало когда-нибудь!..» Руки в боки встанет, живот вперед, и говорит, говорит. Потом устанет и уйдет. А все уже сгорело.
Веселухин послушал-послушал Дашку и тоже поплелся за нами, широко загребая ногами, за ним – Гоша, за Гошей – Артем. В результате Алёхина осталась одна, попробовала уцепиться за Веселухина, чтобы он задержался с ней, но он только стряхнул ее руку с рукава и сказал:
– Дура! Ты мне рукав порвешь!
Наверно, ему было интереснее с новенькой. Или со мной.
– Ты откуда? – спросил Веселухин.
– Из Москвы, – ответила Маша.
– Что, из Москвы уехали, чтобы тут жить? – удивился Гоша.
– Ну да, разве так не бывает? – засмеялась Маша.
– Не бывает, – покачала я головой. – Что тут интересного? Все, наоборот, в Москву всегда едут.
– А что в Москве интересного?
– Ты чего? – Мальчики наперебой заговорили, как маленькие, пытаясь доказать, что они в курсе про все – и про Москву, и вообще – про клубы, про машины, про разное, о чем они сами толком не знают, слышали или видели по телевизору…
Они учатся со мной в одном классе, Веселухин даже старше, ему уже давно пятнадцать исполнилось, но они как будто младше меня на несколько лет. Говорят глупости, не понимают очевидных вещей, могут сами себя выставлять в дурацком свете.
Маша не смеялась над ними и как-то совершенно спокойно слушала глупости, которые они говорили, как будто даже с симпатией.
– А правда, почему вы переехали? – спросила я.
– У нас здесь бабушка… – Маша нерешительно остановилась. – Она…
Вообще-то лучше не рассказывать ничего такого, чем потом тебя же могут и пнуть. Наши – народ жестокий, а уж домашних точно никто жалеть из нас не будет.
– Ясно, – побыстрее сказала я.
– Да, и просто мама давно хотела переехать куда-нибудь в маленький город, хотя бы на пару лет, пока мне не поступать в институт.
– Здесь тоже можно учиться! – заржал Веселухин. – На маляра!
– Паш… – я пихнула его.
– А чё? Мы же пойдем…
– Ты пойдешь, а другие не пойдут.
– Кто это другие? Ты, что ли? Ну-ка, ну-ка, и куда ты будешь поступать?
– В военное училище, отстань!
Маша смотрела на нашу перепалку, а мне не то чтобы было стыдно, нет. Веселухин ведь свой, все равно он мне ближе, чем незнакомая домашняя девочка, но… Мне вдруг на миг захотелось быть с ней. Не с нашими. И не захотелось, чтобы она пересела завтра к кому-то еще.
После
