полюбило отдыхать в подклювном мешке пеликана. Брю с самого начала показалось, что на этом свете ему зябковато. А тут такая удобная кровать, да ещё с грелкой. После операции по устранению пушечного заряда, в желудке Проглота тлел странный жар, не причиняя вреда самой птице. Правда, серой немного воняло, но для призрака это даже подходяще. Должно же быть соответствующее оформление.
Скользнув к лежащему у борта ядру, Брю вырос до нужного размера и пошёл проверять судно, захрипев на любимый мотив:
Свирепый шквал гремит волной
Креня в пучину борт,
Но всё-равно корабль мой
Придёт в далёкий порт.
Я брызг холодных не боюсь -
Пусть хлещут по щекам,
Я обязательно вернусь
Назло любым ветрам.
Я сын морей, я капитан,
Штурвал в моих руках.
Мне этот дар с рожденья дан,
Таким не ведом страх.
Таким неведома тоска
По прошлым временам.
Не гнётся палубы доска
И косяком идёт треска
На сковородки к нам.
Нам выбор дан, и пусть компас
Упорно держит Nord,
Я румпель смело поверну
И фордевинд толкнёт корму
На скоростной рекорд.
Смотри вперёд, не вешай нос,
Держи по звёздам путь,
Тогда судьба – любитель слёз
Не сможет обмануть.
Утренний бриз при хорошей погоде на палубе парусника может воскресить кого угодно, а не только привидение, специально собравшееся заняться делами на этом свете. Во-первых, паромщик очень переживал за своих друзей и так хотел им помочь, что сбежал с того света, как только представилась возможность. Во-вторых, Брю надеялся выполнить поручение Стратуса Кронлерона, которого встретил после смерти. Впрочем, поручение это пока должно было оставаться в тайне.
Погибший сразу узнал мага, хотя никогда и нигде не мог его видеть. Похоже, что тот даже поджидал паромщика, откуда-то узнав о его смерти. Но морской волк до того был потрясён продолжением собственного бытия, что больше ничему уже не мог удивляться.
– Проглоти меня кит, если я хоть что-нибудь в этом понимаю, – развёл руками загробный Брю. – Но только вы, ваша милость, раз уж всё про нас знаете, не дайте моих ребяток в обиду, подскажите мне, как и чего. А уж я им это передам в точности.
– Постараюсь, паромщик, постараюсь, – грустно улыбнулся дух мага. – Только смертным до поры до времени ничего не говори. Пусть заблуждаются. Их заблуждения – их спасение.
– Но ведь они в опасности! – удивился Брю.
– Ты рассуждаешь как смертный, – ответил Кронлерон и побрёл в облаках, заложив руки за спину.
– Смертный, не смертный… – бурчал
