сиськами. А?
– О, Алан, умеешь ты убеждать! – отвечает с придыханием невидимая мне девушка.
– Конечно, детка, у меня талант. Вот так, да, прогнись еще немного сильнее.
Затем раздается громкий звук шлепка.
– Ай!
– Да ладно, не говори, что тебе не нравится. Ах, о детка, ты как всегда готова меня принять, такая мокрая, как я люблю.
Я все еще стою за колонной и слушаю непонятный разговор. Шлепок? Ай? Там девушку бьют? А теперь и вовсе замолчали, но слышны глухие звуки, будто действительно бьются обо что-то? И что значит, что она мокрая? В друг ей помощь нужна, как мне когда-то, а я стою тут, как истукан.
Резко отмираю и забегаю за угол, а там…
Высокий блондин стоит ко мне спиной с приспущенными штанами, так что мне виден его накаченный белый зад и ноги. Он зажимает талию темноволосой чернокожей девушки. О, Мерлин! Она без лифчика, трется о подоконник и глухо стонет. А блондин вколачивается с силой в ее зад. Не похоже, что ей плохо, скорее она в восторге. О нет, какая я идиотка! Стою и смотрю, как они трахаются, словно кролики. И почему я не ушла в другую сторону!? Надо же было спешить на помощь, а теперь помощь нужна только мне. Глубокий вдох. Медленно и аккуратно отхожу назад, эти двое все равно заняты собой, они и не узнают, что у их игрищ появился свидетель. Вот так, еще чуть-чуть.
– Бамс! – задеваю стоящую в углу вазу. И надо было ее сюда поставить!
Вазу ловлю, не разбилась, но одновременно с этим на меня возмущенно смотрят две пары крайне недовольных глаз.
– Упс.
Глава 4
– Извините, ребята, простите, я ничего не видела, вы продолжайте, не отвлекайтесь! Все нормально, я уже ухожу! – поднимаю руки в успокаивающем жесте и пячусь назад.
– Ты кто вообще такая? – удивленно интересуется блондин, попутно натягивая свои брюки.
– Да это ж должно быть одна из тех, кого благотворительности ради взяли к нам, – презрительно поджав губы, отвечает ему девица.
– Так, попрошу вас! – останавливаюсь я. – Меня взяли не благотворительности ради, как вы изволили выразиться, а исключительно из-за моих способностей! Которые оценили все в приемной комиссии и пригласили сюда учиться.
– Нашла, чем хвастаться, – усмехается девушка.
– А что такого? – не понимаю я намека. – Я подала документы, прошла тест, написала эссе и так далее.
– Ой, я не могу, – смеется та. – Алан, ты только глянь на нее, она даже не въехала в то, что я только что имела ввиду.
– Не всем же быть такими сообразительными, Пенни, – лениво тянет блондин, словно ему наскучило всё на свете.
– Да, ты прав, она, небось, еще девочка, потому и за нами решила подглядеть, чтобы узнать, что к чему.
И тут до меня доходит, что хотела сказать чернокожая девица.
– Ах ты! Да как ты можешь такое говорить про меня! По себе людей не судят! – выдаю я и, обиженно отворачиваясь, иду
