больше не буду. Сделаю вид, что глотаю, но к вину не притронусь. Если голова останется светлой, Вадик для меня не опасен».
Вадик ударился в воспоминания:
– Слушай, помнишь, как мы яростно спорили?
– Мы разные, в этом проблема, – она снова глотнула вина и закрыла глаза.
– Нравится? Хочешь, подарю пару бутылок?
– Не откажусь.
Вадик оказывал Гере особенное внимание, и она видела, что дело здесь не в желании восстановить прежнюю «дружбу». Их школьные отношения были натянутыми, никаких нежных чувств с ее стороны. Вадик подкидывал ей такие сюрпризы, от чего у нее возникали проблемы. Мышь в ранце, испорченные тетради с контрольной, выброшенный в окошко учебник – такие «знаки внимания» дружескими не назовешь. Когда перед выпускными он отличился опять – сжег кислотой ее юбку, терпение кончилось. Они подрались в раздевалке для мальчиков.
Раньше Гера считала Вадика человеком с ограниченным потенциалом. Спустя годы он научился производить впечатление, но все равно оставался все тем же мелким засранцем.
И этот засранец сидел напротив нее, как преданный друг.
– Куришь? – он протянул сигарету.
– Только в торжественных случаях.
– А сейчас какой случай?
– Пожалуй, особый.
Он щелкнул зажигалкой, она прикурила. Затянулась.
– Над тобой отличная вытяжка. Работает как пылесос.
Она запрокинула голову. Уходящие ввысь серебристые трубы висели над каждым столом. В их светильнике точечные лампочки располагались по краю, а в недрах трубы слышался гул.
– Батин столик. Мощная вытяжка только здесь, в остальных послабее. Дорогая игрушка. Смотри!
Он оторвал край от салфетки, положил на ладонь, поднял руку – медленно, искоса поглядывая на Геру. Бумага запрыгала, приподнялась над ладонью и пулей улетела в трубу.
– По краю вытяжки детекторы с нейтрализатором запаха, вроде аэрозоля. Аэрозоль нам доставляют из-за границы. В основе всей этой байды – лавандовое масло. Лаванда перебивает многие запахи, – Вадик что-то покрутил, и серебристая конструкция чуть соскользнула вниз. – Оп! Лампу можно поднять или изменить освещение – такое вот изделие номер один.
– Твой отец сидит на марихуане?
Он косо на нее посмотрел:
– Ты что, вчера родилась?
Гера положила сигарету на край низкой креманки с апельсиновым джемом, поданным к мясу. Горстка пепла упала на стол.
Вадик поглаживал ее по спине.
– Сейчас начнется представление. В духе «Голубого огонька» времен застоя, прикалываешься?
– Не успеваю. Но вижу, что ситуация «один-ноль» не в пользу директрисы. И чья это инициатива?
– Требование руководства школы. Как говорится, без комментариев.
Привычный к оргиям клуб превратился в театр абсурда. На сцене до смешного неубедительно смотрелись артисты,
