услышал слова: «Нет посредника в молитве для верующего человека между ним и Всевышним». Ты окреп, реабилитировался в собственных глазах. Дух вернулся в сознание и тело твоё. Ты принял верование по-новому, чувствуешь себя свободным в вере. Наверное, у каждого вставшего на этот путь, сложности в понятии разумом веры были всегда. Есть одно учение, где сказано: «Все религии равны», а искушаемый человек пытается менять знание духовного мира в своих интересах. Контроль в структуре осуществляется через иерархическое повиновение. Однозначно, вера не бизнес на основе религии, вера – личное убеждение, созидание без ожидания. Наставник, прячущий своё эго под саном жаждет указывать и принуждать других, как жить. Неустанно внушается: «За всё надо платить». По-моему, верить, значить действовать, служить примером благопристойного поведения без назначения цены сущему.
Геннадий затаился, увлечённо слушает Чудова, не перебивает, внимает словам.
Чудов продолжает говорить:
– После развала СССР в сложившемся атеистическом обществе роптали, в годы перестройки открыто заговорили, в начале 21 века решили – надо восстановить храмы религиозных конфессий. Теперь везде есть приходы, даже здесь, вдали от городов, чтобы человек укрылся от непогоды, бытовых проблем. Молитесь пожалуйста сколько угодно. Закон принят, имеет юридическую силу: «Каждый имеет право на свободу совести и вероисповедания». Ты юрист, знаешь силу закона и изучаешь жизнь. А что ты понимаешь? Сравниваешь учения, явления. Будь собой, имей к другим уважение. – Чудов обвёл правой рукой вокруг, проговорил звучным голосом: – Храмы пусты. Туристы посещают обитель веры как музей. Висят плакаты с напоминанием, чтобы люди одевались пристойно при входе в Храм. Всё в нас самих, и причины, и действия.
Геннадий был не готов что-то аргументированно возразить.
Чудов его ещё больше удивил, когда, глядя прямо в глаза, спросил:
– Где ты видел пришельцев и когда?
Геннадия перемкнуло, мысли встали без движений. Тяжело вздыхает, возвращает самообладание, откровенно говорит:
– На Аркаиме в прошлом году.
Геннадий подумал: «Необычный человек, Мирослав. Заставил замешкаться, вынудил раскрыться. Откуда он знает, что со мной было?».
Геннадий смотрит на церковь, стоящую наверху утёса, переводит взгляд вдаль за горизонт и тут в его восприятие врезается громкий крик Софии:
– Скорее сюда. Он утонул.
До этого мгновения произошло следующее. Софи находилась в состоянии медитативного транса. Чистый воздух действовал анестезией для эйфорического созерцания зрелых прелестей осени. Софи чутко слышала природу в различимых звуках. Среди гармоничных ритмов шелеста листвы, журчания воды, кряканья уток, дуновений ветерка раздался всхлип с непонятным всплеском. Неведомая сила заставила Софию обратить на это особое внимание. Её что-то вело через подсознание, ребёнок звал на помощь. София стремительно, переходя на бег, словно пантера, бросилась к речке вблизи родника. Запрыгнула на валун, ища глазами малыша. Его нигде не было. Увидела
