предупредить, что здесь этакая дрянь растет.
Может быть, происшедшее и случайность. Цветы яркие. Тогда, пять лет назад, на них и многие мужчины обратили внимание. Он сам чуть букет не нарвал, внезапно сообразив, что никогда не дарил Ингрид цветов. Все больше удобное, да практичное. Добрый нож там, дорожную сумку, легкую и прочную. А цветы как-то не приходилось. Потом вспомнил, что в дороге ей некуда будет деть этот веник, да и вообще… Повезло.
А, может, происшедшее сегодня и не случайность.
– А до Аделы никто ничего такого не говорил? – поинтересовался Эрик. – Красиво, дескать. Цветы эти яркие…
– Вроде нет. Или… – Гарди посмотрел Эрику в лицо. – Только не говори, что они и тебя убедили, что страхи моей невестки не напрасны! Хаук правильно сделал, не оставив ее дома, иначе к возвращению обзавелся бы ветвистыми рогами. Но она капризничает, он потакает. Доиграется до того, что Адела совсем распояшется, и придется учить ее плетью.
Эрик пожал плечами.
– Я ничего не знаю о страхах вашей невестки. Это дела вашей семьи. Я охранник. Хаук просил помочь Ингрид, пока нет настоящего дела, она же не может смотреть во все глаза круглосуточно. И раз мне платят за то, чтобы я был настороже, значит, я должен быть настороже. – Он помолчал, рассеянно добавил: – Хотя все это ерунда, конечно… Но все-таки о чем шла речь перед тем, как ты решил, что стоит остановиться именно тут? Если это не семейные дела.
– Кто же обсуждает семейные дела при оруженосцах? – фыркнул Гарди.
Только что он обсуждал их вовсе с посторонним. Все-таки было у дяди с племянником нечто общее: разозлившись или досадуя, оба становились слишком откровенными. Да, таким точно нечего делать при дворе.
Гарди нахмурился, припоминая.
– Сперва то ли Стиг, то ли Бруни… кто-то из сопляков, словом, сказал, что здесь совсем не так, как дома. У нас леса непролазные, не успеешь поле выжечь, снова зарастает. А тут, куда ни посмотри, поле кругом, до самого горизонта.
Эрик бы сказал, что не совсем так – вон, примерно в лиге отсюда темнеет полоса леса. С лошадиной спины ее трудно не заметить. Интересно, водятся ли там лихие люди? В окрестностях Белокамня, где он прожил последние пять лет, таких хватало. Но там купцы сновали туда-сюда. добыча богатая. А здесь? Хаук в историю про разбойников, кажется, поверил, не поверил только в то, что стычка произошла задолго до их встречи.
– Сказал, что много земли, – продолжал Гарди. – Знай паши.
– Они из простых? – спросил Эрик. – Оруженосцы?
Вряд ли благородный стал бы размышлять о том, как пахать поле.
– Бруни простолюдин, попросился к брату на службу, год назад или около того. Незадолго до мора. Оказался смышленым. Так что, когда Хаук вступил во владения замком, я посоветовал взять парня оруженосцем. Раньше-то Хаук сам управлялся, а теперь никак… Стиг из благородных, сын соседа. Получит титул в свой черед, если доживет.
Гарди
