дают за вашу голову? – смеясь спросил Гильом.
– Намного меньше, чем я того заслуживаю – хмуро ответил Амадо.
– Что вас привело в край, охваченный войной? Лампеда для вас сейчас не лучшее место, везде разъезды Гумберта, да и Нофль не дремлет!
– Ваша правда – ответил Родриго, ковыряя ложкой принесенное варево. – У меня дело в Лампеде, поэтому придется пренебречь опасностью.
– Интересно, мой отец рассказывал, о вас чудеса. Будто вы в одиночку разгромили отряд рыцарей Железной долины.
– Ерунда, там было всего три человека, и они спешились.
– Ха, ха, ха он так и говорил, что вы любите прибедняться.
– Ваш отец, тоже никогда не давал оснований сомневаться в его доблести. Он достойный рыцарь – ответил Амадо. – Жаль прошли те времена, когда честь была не пустым звуком. Страшно смотреть, что сотворили с цветущей Лампедой. Лишний раз убеждаюсь, что союзы с его святейшеством очень опасны.
– Прискорбно, но должен с вами согласиться. Похоже святейшество сумел добиться того, что так желал, Лампеда у него почти в кармане, вернее в дароносице – мужчины переглянулись, и Родриго впервые улыбнулся.
– Позвольте узнать, что за дело заставило вас рисковать жизнью? – спросил Гильом.
– Не знаю, сможете ли вы мне помочь – с сомнением протянул Амадо, но подумав немного произнес. – Я ищу Черного Доктора!
– Кого? Ха, ха, ха – рассмеялся рыцарь, его поддержал дружный гогот солдатни. – Дорогой мой Родриго, это же легенда, как вы можете верить в такую ерунду – выдавил Гильом сквозь смех.
– Гильом вы не правы, хотя это не важно. Меня интересуют все знахари, что прибыли в Лампеду с началом мора. Я ищу того, кто не боится болезни, кто смело может войти в охваченный эпидемией город, излечить жителей и остаться в живых…
Смех затих, Гильом силился, что-то вспомнить, затем произнес.
– А знаете, господин Амадо, есть такой лекарь, его зовут Питер Варго! Я слышал, что он остановил эпидемию в Матее, все так, как вы сказали, пришел, остановил и выжил, но он ушел в Цаахен уже с неделю как.
– А сколько от Матеи до Цаахена?
– Верхом неделя пути, но лекарь передвигается пешком, так, что он скорее всего в Цаахене. Отсюда кстати, день пути верхом. Цаахен на северо-восток от Транок.
Амадо молча считал расстояние и время, и его подсчеты подтвердили слова Гильома. Снаружи наступила ночь, и путник заночевал на постоялом дворе, предварительно забаррикадировав двери своей комнаты. Годы научили его не доверять никому, даже тем, кто кажется совершенно безобидным.
***
Утром вышло яркое солнце, природа точно извинялась за предыдущий день. Воины Гильома еще спали, завалившись кто где, они кутили всю ночь и теперь наверстывали. Стараясь не нарушать идиллию всеобщего отдохновения, Амадо вышел во двор и оседлав коня помчался по дороге в Цаахен.
Жидкая грязь тормозила бег лошади, поэтому до Цаахена Родриго добрался лишь глубокой
