захлопни, – любовно приказала я. – Гланды простудишь. Я ваша соседка, которая не может спокойно лечь спать, потому что вы ерундой всякой занимаетесь! Что это такое?!
И я ткнула пальцем в псевдомагические атрибуты, купленные в лучшем случае в магазине приколов.
– Не ваше дело, – решил вступить в полемику один из мальчишек с задорным курносым носом и россыпью веснушек на лице, которые делали его похожим на говорящее перепелиное яйцо. Другой парнишка, волосы которого были залакированы сильнее, чем волосы моей тети Розы в день её пятой по счету свадьбы, решительно задвинул под диван разноцветные карты и доску для общения с духами. Попытался туда же запихнуть и стеклянный шар, но даже с третьего раза ничего не получилось, сколь бы упорно он его не толкал, глядя на меня кристально честными глазами.
– Оставь стекло в покое! – не выдержав, прикрикнула на него я. – Разобьешь и поранишься! Значит так, малыши-карандаши, если из этой квартиры донесется ещё хотя бы один громкий звук, то в ответ я вам устрою внеочередной экстренный сеанс вызова мозгов, совести и родителей!
– Да как вы…, – начала девчонка с неумело окрашенными волосами, задохнувшись от праведного подросткового недовольства.
– Я так понимаю, что вы не всем цыганским табором здесь обитаете, так? – громко перебила её я. – Кто родственник владельца квартиры?
Девчушка с двумя косичками, болтавшимися по бокам щуплого лица с такими мелкими чертами, словно ей их природа выдала на сдачу, выступила из-за спины бойкой синеволосой подруги.
– Я, – и она стыдливо потупила глаза.
– Предполагаю, что из родителей в наличии только мама? – выгнула я бровь, рассматривая свою новую соседку.
Девочка кивнула, не поднимая взгляда от пола, который был настолько грязным, что даже мне, человеку далекому от крайней чистоплотности, пришлось подавить в себе желание взяться за швабру.
– И как часто мама дома бывает?
– Она в гостинице управляющей работает, – пробубнила девчонка. – Рано уходит, поздно приходит.
– Ясно, – протянула я. – Ладно, детишки, живите, пока я добрая.
И направилась к двери.
– Эй, тетя! – окликнул меня всё тот же пытавшийся быть дерзким ночной ужас хорошего парикмахера.
Развернувшись, я подцепила пальцем глубокий вырез её короткой футболки, которая была совсем не детской, а втихаря одолженной как минимум у старшей сестры, и потянула вверх со словами:
– Бутоны прикрой, а то у тебя уже пестики замерзли.
У двери меня ждала Ниса, которая неодобряюще покачала головой и сопроводила меня в мою же квартиру.
– Ты понимаешь, что вломилась в чужой дом к чужим детям? – вкрадчиво поинтересовалась подруга, входя последней и захлопывая дверь.
– Знаю! – с раздражением бросила я и отправилась на кухню.
Ниса
