грязный кончик хвоста. В глазах котика блестела влага, словно он вот-вот заплачет.
– Он мне на хвост наступил грязным сапогом! Чуть не сломал!
Я погладила фамильяра. Вот с-с-скунс этот Джеймс! Ещё и слепой к тому же! Ну уж нет, хвост Лаки я ему не прощу! Буду мстить.
Для ведьмы фамильяр больше чем друг, даже больше чем семья. Он продолжение ведьмы. Самое дорогое и родное существо на свете. Обидеть фамильяра – создать себе врага в виде взбешённой ведьмы. Нет, конечно же я понимала, что реального вреда Лаки герцог Остин не нанёс. Судя по грязному хвосту, Джеймс наступил всего лишь на длинную шерсть. Но сущность ведьмы поднимала из глубины души волну ярости, подталкивая к необдуманным поступкам. А нарочито громкие всхлипы Лаки и дрожащий хвостик действовал, как красная тряпка для быка. Не выдержав, вылетела из лаборатории и кинулась к кабинету отца. На этот раз не стала изображать из себя примерную девочку и с силой толкнула дверь, заставляя её со всего маха удариться о стену. В кабинете сидели трое. Отец, наглый герцог и незнакомый блондин.
– Эми? – папа ошарашено посмотрел на меня. В глазах читался самый натуральный шок. Ну да, выглядела я не очень. По совету мамы сделала небольшой бум. Дом не слабо тряхнуло, на кухне послышался звон разбившейся посуды, а я была с ног до головы заляпана зелёной жижей.
– Вы должны немедленно извиниться перед моим фамильяром! – я смотрела на герцога с вызовом. На красивой, аристократической морде, лице, простите, промелькнула брезгливость. Его светлость даже поморщилась.
– Это тот мохнатый коврик, что не вовремя переходил дорогу?
– Кто-о-о? Коврик? Вы назвали фамильяра ковриком? Видит богиня, вы пожалеете о своих словах!
За окном грянул гром, папа тихо застонал и опустил голову, герцог смотрел на меня, как на пустое место, а блондин с любопытством смотрел то на меня, то на герцога. Сжав кулаки, я пулей выскочила из кабинета, представляя, как герцог корчится в муках от моего яда. За спиной послышался мелодичный смех:
– Занятная невеста, Джей. Скучно тебе точно не будет.
А следом папин вздох и тихое:
– Ох, ваша светлость, что же вы наделали.
Я не стала ждать ответа и поспешила в лабораторию. Статус и родство герцога теперь не имело никакого значения. Молитесь, Джеймс Остин, ибо ведьма вышла на тропу войны. А враги у ведьм редко остаются в добром здравии.
В кабинете было бы тихо, если бы не смех Томаса Малори. Этот несносный тип, гроза девичьих сердец, а по-простому бабник обыкновенный, бессовестно ржал, стирая выступившие слёзы.
– Том, заткнись, – прошипел Джеймс и обратился к будущему родственнику. – Я сделал что-то противозаконное? Хотя это не имеет смысла, ваша дочь ведёт себя отвратительно.
– Она ведьма, ваша светлость. Неужели вы ничего не знаете? Ваша матушка…
– Моя матушка – леди! И она никогда бы не опустилась до такого поведения, – перебил Джеймс графа.
