Я застываю на месте, купаясь в солнечных лучах, словно надеюсь, что этот свет согреет, сотрет с моей кожи чешуйки, что превращали меня в кого-то другого – не меня.
Кидаю взгляд в зеркало. Я всё ещё переливаюсь, словно усыпанная бриллиантами. Это завораживает. Это приводит в восторг. Я кручусь вокруг своей оси разглядывая отражение, и понимаю: такая я – совершенна! Идеальна.
Длинные ноги, тонкая талия, красивая полная грудь. Выгибаюсь перед зеркалом, поддерживая аппетитные полушария – и представляю себе, как мной любовался бы Шон. Длинные каштаново-золотистые волосы струятся по спине – как хорошо, что я не остригла их в своё время, как планировала.
Красиво…
И приходит осознание – что в зеркале – это тоже я. Несмотря на лед. Он лишь даёт защиту и придаёт пикантности образу. Изюминку.
Чешуйки можно убрать, нужно всего лишь пожелать. И словно по волшебству… Хотя почему словно? Именно благодаря ему они и исчезают прямо на глазах. Я ещё немного покрутилась, теперь любуясь нежной розовой кожей, проявившейся на плече родинкой. А льдинки. Их можно нарастить, будь на то моё желание, можно убрать.
И – они появляются. А потом снова исчезают по моему приказу. Оказалось это совсем не сложно, если не паниковать.
Осторожный стук в дверь заставляет меня отпрыгнуть от зеркала. И снова замотаться в злополучную простыню. Как-то не успела я переодеться, хотя уже и есть во что.
В комнату заглянула уже знакомая служанка, имени которой я до сих пор так и не знаю. Похоже, она одна из всего дома решилась общаться с захватчицей хозяйской спальни.
– Доброе утро, миледи! Подавать завтрак?
Киваю. Разговаривать с ней желания нет.
– Слушаюсь, – и она поспешно разворачивается, явно спеша уйти.
– Постойте, – всё же произношу я, внезапно осененная идеей.
Женщина замедляет ход, но не останавливается, и не поворачивается ко мне. Это раздражает, и я сама того не осознавая, повышаю голос:
– Погодите!
– Да? – по-прежнему не оборачиваясь, отзывается она.
– Я бы хотела выйти на прогулку.
– Не думаю, что это будет уместно.
Неуместно? Серьезно?!
Гнев накрывает меня снежной бурей. Да что же это со мной? Я никогда не отличалась склонностью к резким эмоциональным всплескам, а тут гляди-ка! Мне не надо смотреть на себя, чтобы увидеть, как я покрываюсь ледяными чешуйками, я это попросту знаю. А тут ещё и снежинки закружились вокруг.
– Скажите, – я изо всех сил пытаюсь успокоиться, не желая оставлять здесь руины, как случилось с башней тайной канцелярии. – Вам приказано удерживать меня в комнате? Или препятствовать мне?
– Нет, миледи, – женщина всё-таки обернулась, и заметив моё состояние невольно отшатнулась, инстинктивно пытаясь оказаться подальше.
Её губы складываются в испуганное «О», а в глазах мечется паника.
– В
