уйдет, с ней случится истерика. От этого состояния пока удерживала одна единственная преграда. Которая сейчас стояла неподвижным изваянием и сверлила Лорелею злым взглядом.
– Чего ты хочешь? – наконец прогудел Иден Уиндэм недовольным баритоном, пытаясь выдернуть предплечье из захвата. Не вышло. Судорожно сжатые пальцы очень сложно расцепить, они становятся каменными.
– Я не знаю, – почти шепотом выдавила Лора, и снова затравленно посмотрела по сторонам. – Просто не уходи…
Шли секунды, Иден смотрел на неё и, похоже, что-то обдумывал. Серьезно обдумывал. Лора практически видела, как вертятся шестерёнки в его мозгу. Он снова попытался выдернуть руку и снова безуспешно. Она подозревала, что при желании такой медведь смог бы высвободиться, но какой-то внутренний стержень не позволит ему сделать ей больно.
Лора уловила тот момент, когда он сдался. Выражение аскетичного лица с острыми скулами неуловимо изменилось, как будто рябь прошла по воде. Лора буквально почувствовала, что теперь уже можно разомкнуть пальцы, но продолжала цепляться за спасителя.
Иден воздел взгляд к небу, набрал полную грудь воздуха, и медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы.
– А-а-а, чтоб тебя… – прорычал он и снова двинулся по тротуару, уже не пытаясь вырваться из захвата.
Так они и шли: могучий буксир, тянущий за собой баржу.
Отперев дверь, Иден втащил Рыжую в квартиру, попутно швыряя брелок с медведем в специально поставленную для этого вазу. «Мы в ответе, за тех, кого приручили.» Эта фраза из сказки относилась не только к котятам и щенкам. Лучше всего было бы вызвать девице такси, усадить в машину и помахать вслед. Но глядя в эти огромные глаза, полные паники и отчаяния, Иден понимал, что не сможет так поступить. Он не разожмет её пальцы, не выдернет руку, на которой (как ни странно) скорее всего, останутся синяки, и не прогонит девчонку. А что с ней делать, он не знал.
Выход казался простым и глупым. Квартира Миры была совсем недалеко, оставалось буквально несколько минут ходьбы. Рыжей нужно успокоиться. Посидеть, подумать и успокоиться. Это значило, что придётся и дальше терпеть её общество, но куда ещё Иден должен был её деть?
Карма – штука упругая. Вот только Ид никак не мог понять, кому он, по сути, неплохой парень, мог так испортить жизнь. За какие заслуги его изо дня в день швыряет из одной передряги в другую? Он добрый человек, даже к не заслуживающим этого людям. Терпеливый. Занимается благородным делом. Что не так? Или грехи тянутся еще из прошлой жизни?
Иден включил свет и запер дверь на замок. Не глядя на Рыжую, прошел в спальню, бросил на пол сумку и вернулся в гостиную, плавно переходящую в маленькую кухню. Девица всё еще стояла возле двери, озираясь по сторонам. Она странным образом не сопротивлялась и не задала ни одного вопроса, когда он тянул её по улице. Просто приспособилась к его шагу и позволяла себя вести. И даже сейчас в глазах не было страха, только любопытство.
Ну что за дура! А
