покрытую бронзовым загаром кожу. Волосы у новобранца вьющиеся, собранные в пучок на затылке.
А лица не разглядеть, потому что он… двигается.
И как двигается!
Я так и застыла с открытым ртом.
Нет, меня тренировкой по рукопашному бою не удивить, да и восточными единоборствами. Кто рос с братьями, всеми, как один, выбравшими вслед за отцом карьеру военных, поймёт. Красивым мужским телом, понятно, тоже. Но сейчас, глядя на всю эту череду прыжков, переворотов, перекатываний по земле, «взлётов» из горизонтального положения (я так и не поняла, как он это проделал!) на ноги…
Я и ширину плеч оценить успела, и узкие бёдра, и кубики пресса, хотя их сосчитать было проблематично (нагшас не задерживался на одном месте дольше некой части секунды), но что-то подсказывало, что там полная, как есть, симметрия. И руки с вздувшимися венами и верёвками мышц…
Нет, качком этот единственный из сотни обещанных новобранец не был. О таких говорят, скорее, «поджарый». Мускулы… они прорисовывались в движении, очень гармонично, ну и видно было (если не очевидно), что все мышцы у парня работающие.
А ещё он был перемазан с одного боку какой-то краской. Ну, к этой традиции нового мира я привыкла. Те, что нас сюда везли, тоже размалёванными были. Только у них, как правило, раскраска эта боевая была однотонной и, как ни банально, цвета хаки.
А у этого плечо, спина и бок какие-то разноцветные. Не то зелёные, не то перламутровые, даже как будто с розовинкой, переливающиеся на солнце…
В руке воин сжимал палку. Обычную, деревянную. То есть как – в руке? Он то и дело перебрасывал эту палку из одной руки в другую, подкидывал в воздух, ловил… ни дать ни взять какая-то секретная техника бодзюцу. Почему секретная? Потому что я ни в одном ролике не видела, чтобы так двигались. А роликов с бодзюцу я пересмотрела немало…
Когда он подбросил палку метров на десять вверх, а сам половину расстояния преодолел бегом по стене, презрев все законы гравитации и вообще человеческих возможностей, и на лету подфутболил эту палку пяткой, прежде чем её перехватить… да я даже как дышать забыла!
Не то что о цели, с которой сюда шла.
Глава 4
Но стоило вспомнить, как говорится, о деле, как вдруг так жарко стало, а колени ослабли. И дыхание потяжелело. Я отшагнула назад, в тень, создаваемую козырьком подъезда, на крыльце которого оказалась.
Я же как собиралась – выбрать самого молодого, поманить за собой, мол, эйва ни перед кем не обязана отчитываться, ну и… уединиться с ним у всех на глазах в специально для этого предназначенном ритуальном табернакле. А на деле всё совсем не так оказалось.
И я почему-то уйти не могу.
Да и зачем уходить? Нагшас здесь наличествует. Правда, только один.
Но оно, наверное, и лучше, правда?
Зачем нам лишние свидетели?
Молод ли этот нагшас, я всё никак понять не могла. Из-за его стремительных, нечеловечески быстрых движений лица по-прежнему
