и не замечаю ничего вокруг. А знаете, чем я её подкупил?
– Чем же? – левая бровь Форстера взметнулась вверх.
– Розами. Очень уж она их любила. Поверите ли, что я посылал ей каждый день корзину роз целых три месяца?
– И под натиском этих роз её принципы пали? – усмехнулся Форстер.
– Ещё как пали! – рассмеялся синьор Миранди.
– У всех принципов есть своя цена, Витторио, – ответил Форстер многозначительно и посмотрел при этом на Габриэль.
И зачем только отец рассказывает ему это? Зачем он вообще говорит о матери с «этим гроу»?
Ей было неприятно, что Форстер поставил в один ряд свои рассуждения о треклятых шляпках и то, что она помнила о матери и её принципах.
Синьорина Миранди была женщиной безупречного воспитания, она бы лучше умерла, чем поступилась уважением к себе! И она любила отца, а Форстер опять свёл всё к цене и стоимости. Да кто вообще дал право этому дремучему горцу говорить о ней!
– Отец забыл сказать, что они любили друг друга, мессир Форстер, – произнесла она холодно, – а посылать любимой женщине цветы не то же самое…
Она хотела повторить его фразу о шляпках и туфлях и едва сдержалась – отец бы не понял её внезапных нападок, поэтому Габриэль, с шумом сложив веер, присела в реверансе и добавила:
– Впрочем, неважно. Прошу простить, я совсем забыла, что обещала Фрэн помочь… с одним делом. Извините.
Она бросила на Форстера взгляд, полный ледяного презрения, и удалилась, едва сдерживая гнев. Шла и думала о том, что никогда ещё не испытывала к человеку такой жгучей ненависти. И такого желания отомстить.
Габриэль пыталась успокоить себя тем, что синьорина Миранди точно бы не одобрила это её желание и сказала бы, что воспитанная девушка не должна думать о мести. Воспитанная девушка должна пойти в храм и просить Богов избавить её от таких неподобающих желаний. Но мысли о молитве и храмовой тишине, наполненной ароматами ладана и мирры, почему-то вызывали только раздражение. Думалось совсем не об «избавлении от желаний», а о том, что сейчас она как никогда понимает, почему мужчины вызывают друг друга на дуэль.
– Элла! – Франческа появилась внезапно, как обычно, вся пылающая от нетерпения. – Мы идём играть в шарады! А вечером будет спектакль! Ты знаешь, что в саду уже соорудили сцену? Идём с нами! А ещё я хочу кое с кем тебя познакомить! И, поверь мне, – добавила она уже шёпотом, – ты будешь приятно удивлена.
Глаза Фрэн сияли, она схватила кузину за руку и потащила за собой, а Габриэль и не сопротивлялась. Мысли её настолько были заняты предыдущим разговором, что она даже не заметила, как внезапно они оказались перед группой офицеров в синих мундирах королевских войск.
– Господа, позвольте вам представить мою кузину Габриэль Миранди. Элла, моего кузена Фредерика ты помнишь, а эти господа служат с ним вместе – капитаны Энцо Корнелли и Никола Моррит. Они только что приехали с севера, из экспедиционного
