руки, а затем и ноги, сильным рывком подняла ее со стула. Бедняжка не сопротивлялась, даже когда была свободна от пут.
– Не делай глупостей, – предупредила она, заломила Стелле назад руку и подтолкнула вперед.
– Отпусти меня, – жалобно запищала пленница и расплакалась.
– Не разводи сырость, не поможет. Отсюда тебе больше нет выхода. Добро пожаловать в семью! Хочешь, я назовусь твоей сестрой?
– Почему я? За что? Что я вам сделала плохого?
– Так сложились звезды, смирись,– философски изрекла дочь Данте, к этому времени, выведшая Стеллу в длинный узкий коридор, освещаемый лампами красного цвета.
Мысли стремительно мелькали в голове у Стеллы. Каким-то неведомым способом ей удалось увернуться, вырваться и бежать. Шлепая босыми ногами по холодному каменному полу, она неслась вперед, все время, натыкаясь на стены и больно ударяясь. Она переводила дух, на мгновение останавливалась, а затем вновь бежала. По пути лихорадочно дергала за ручки дверей, в надежде, что хоть одна откроется, но все двери, были надежно заперты. Иногда ей чудилось, что она бегает по лабиринту. И скоро пришлось в этом убедиться, потому что она вернулась к сестрам, преспокойно ожидавшим ее.
– Я же предупреждала, – с улыбкой на лице сказала одна из сестер, – выхода отсюда нет. Теперь это твой дом. Можешь бесконечно долго бегать, плакать, звать на помощь, но, поверь, это пустая затея. Чего доброго, спотыкнешься, упадешь, поранишь колени. Ты нам здоровенькая и целая нужна, так что не шали.
– То есть, я должна позволить сошедшему с ума старику ставить на себе опыты? Я не зверушка какая-то! – громко воскликнула Стелла.
Сестры зловеще захихикали, переглядываясь друг с другом.
– Думаете, я вам позволю! Мой муж станет искать меня. Похищать людей – это страшное преступление, и вы получите по заслугам. Вашего безумного отца давно пора упечь в психушку, а по вам тюрьма плачет.
– Боже, как страшно, – театрально закатив глаза, ответила одна из сестер, – что ты не дрожишь, Фауна?
– Хватит развлекаться, Флора. Отец будет сердиться, он сегодня и так в дурном настроении.
– Мне, наоборот показалось, что он в прекрасном расположении духа. Девчонка ему понравилась. Ты же видела, с каким удовольствием он на нее смотрел.
– Ага, будто на цветочек аленький. Только цветочек-то с колючками.
– Шипы можно оборвать. Вспомни, как все до нее быстро становились паиньками.
До Стеллы вдруг дошел смысл сказанного, она испуганно закрыла лицо руками и произнесла:
– Я здесь не первая, не так ли?
– Нет, конечно. Каждые два года, мы приводим сюда новую девушку. Ты, кстати, юбилейная, тридцатая. Все они, как две капли воды, похожи на тебя. Поэтому, будь любезна, стань, последней.
– Последней? Что вы с ними сделали? – тоненьким голоском спросила Стелла, теряя остатки выдержки. Чутье ей подсказывало, что все остальные девушки погибли самой страшной смертью.
– То
