живет… жила неподалеку. Если через портал, то всего в двух шагах. Она жила одна, – начал Джеральд, пряча глаза. – Мы даже удивились, когда она согласилась прийти сюда. Обычно она не выходит из дома, а тут… Понимаешь, она … ну… со странностями. Ни с кем не общалась, ни с кем не дружила, из дома почти не выходила. Она работала журналистом в «Горькой правде», но в редакции никогда не появлялась. Ну, она так говорила, когда мы с ней сегодня познакомились.
Рыжий теребил пуговицу, уставившись в пол. Томас сделал вид, что изучает плесень на стене. Я так понимаю, что теперь моя судьба никому не интересна и меня активно пытаются выставить за дверь.
– Понимаешь, чтобы защитить научную работу, нужны статьи, публикации, – продолжал Джеральд, заметно нервничая. – Не только научные. Мы хотели позвать кого-нибудь из «Магического Вестника», но они отказались, ссылаясь на то, что мы – никто и звать нас никак. Разумеется, журналистов из … эм… Томас, как там называется газетенка инквизиции? Ладно, неважно… Мы звать не стали.
У меня есть только вариант. Журнал «Огонек»? Оформляйте подписку на журнал «Огонек» и узнаете первыми, кого завтра сожгут на костре! Анонс сожжений и пыток на неделю! Сто процентов правдивые гороскопы для магов! Кроссворды для магов. Тому, кто прислал в редакцию правильные ответы – костер без очереди!
– Мы решили позвать кого-то из «Горькой правды». Газетка… эм… так себе. И вот в ней работает… работала Анабель. – вздохнул рыжий. – Как-то так. Пойдем, тебе пора домой.
– Я планирую завтра пойти к вашим магам и потребовать, чтобы они вернули меня обратно! – категорически заявила я, глядя на горе-ученых с открытой неприязнью. – Или все рассказать инквизиции?
– Не вздумай! Тебя или сделают учебным пособием, или упекут за решетку!– покачал головой Томас, отдавая мне мой планшет, ручку и ключи от нового дома, которые Анабель Эрланс оставила на столе. – Мне действительно очень жаль, что так вышло…
– А если я сдам вас с потрохами? – коварно спросила я, чувствуя, как меня начинает колотить нервный озноб. Я уронила ручку, которая закатилась под кресло, наклонилась, чтобы ее нашарить, вытащила, стукнулась лбом о деревянную ручку кресла, выронила планшет, который рассыпался бумагами по всей комнате. В отчаянии я бросилась собирать чужие бумаги, перевернула одноногий столик, откуда скатилась фарфоровая чашечка с недопитым чаем. Все! Мое невезение отомстило по полной.
– Не надо! – заорали хором горе – ученые, глядя на то, как в считанные мгновения неидеальный порядок превращается в творческий бардак. – Мы поможем тебе решить твой вопрос со штрафом, только умоляем, не надо! Просто тогда особо разбираться не будут. И ты тоже пострадаешь!
Мы вышли на улицу. Было у меня такое ощущение, что я смотрю на старинную фотографию. Двухэтажные домики, выкрашенные в желтоватый или персиковый цвет, мостились вдоль проезжей части. Яркие фонари освещали одиноких прохожих и витрины закрытых магазинов. «Магические товары Эрнесто» – гласила надпись
