слышно секретарше:
– К Лаптеву? Да, да, обязательно зайду. Прямо сейчас зайду...
И тут же, повернувшись к секретарше, спросила, словно продолжая один и тот же разговор:
– Он здесь?
– Вы по какому вопросу? – произнесла та ритуальную фразу и только после этого взглянула на меня лениво-высокомерно.
Я пожала плечами и жестом недоумения указала на дурацкую табличку «Главный режиссер». Вы же, мол, слышали, как меня к нему только что направили. Вот из этого соседнего кабинета.
Секретарша недовольно вздохнула, но кивнула мне благосклонно и добавила:
– Проходите, он сейчас один.
Входя в кабинет Лаптева и уже закрывая за собой дверь с табличкой «Директор», я увидела, как медленно открывается дверь напротив. А из нее выглядывает возмущенно-красная физиономия разгневанного менеджера по кадрам. У нее даже уши были красными.
«Какая же ты медлительная коза... – успела подумать я о ней удовлетворенно-злорадно. – Опоздала ты чуть-чуть, милочка!»
Лаптев сидел за большим письменным столом, изучал какие-то бумаги и даже не поднял головы, чтобы взглянуть на меня, когда я вошла. Что говорить и как себя в такой ситуации вести? Я представляла себе это не совсем четко. Поэтому решила, что самое лучшее – продолжать импровизировать. Я решительно подошла к столу и заявила:
– Наконец-то я вас нашла!
Глава 4
На столь неожиданную фразу Лаптев не мог не поднять головы.
«Да-а, – подумала я, увидев его неприветливое лицо, – веселый дядечка!»
Хотя, с другой стороны, чего бы это ему быть приветливым? Врывается неизвестно кто в кабинет. Неизвестно – зачем...
Он смотрел на меня, сдвинув брови, исподлобья, но я сразу поняла, что он смотрит так всегда, и угрюмый его вид вовсе не говорит о том, что настроение у него тоже угрюмое. Я ответила ему своим самым невозмутимым взглядом – приподняв брови и с легким поворотом головы поглядывая то в одну сторону, то в другую. С эдакой искренней птичьей непосредственностью.
«Какая актриса во мне пропадает!» – хихикнула я про себя.
Лаптев снял очки, хотя и так смотрел на меня поверх стекол, и спросил:
– И долго искали?
«Клюнул, голубчик! – подумала я. – Ничего он и не злой. Просто лицо у него такое. Мрачное. А голос так даже приятный».
– Все утро, – снисходительно удовлетворила я его любопытство.
– А зачем?
– В газете прочитала, что я вам нужна.
Лаптев выпятил вперед нижнюю губу, что, вероятно, должно было означать недоумение, задумался ненадолго и спросил:
– И кто автор статьи?
– Вы, – ответила я тоном, не оставлявшим места для сомнений.
– И о чем я там написал? – Лаптев никак не мог понять, о чем я говорю, или делал вид, что не понимает, в этом я разобраться не успела.
–
