сидеть или лежать возле живота Нины и ей приходилось чаще стирать домашний халат, так как он его лизал на животе.
Носила Нина ребенка хорошо.[7]
Подошли летние каникулы. Диму отправили в пионерский лагерь. Дима в лагерях бывал с удовольствием. В этот раз это было в хорошем месте, но далековато – возле лагеря «Красного резинщика».
8 июня в воскресенье я поехал в лагерь один. Дима с трудом оторвался от лагерной жизни. Но с удовольствием гулял со мной по лесу, ел домашнюю еду, и мы с ним собирали цветы и первую землянику для Нины.
Когда я к вечеру приехал домой, Нины дома не было. На столе лежала записка от мамы – мы на Лабораторной. Это значит, они с Ниной поехали (скорее всего, пошли) в роддом, расположенный в двух кварталах от нас, на улице Ульяновых. Нина позвонила маме через час после моего отъезда к Диме, и успела только сказать: «Здравствуй, мама…», как услышала: «Все, я уже еду». Маму я встретил по дороге в роддом и она, несмотря на уговоры, пошла со мной туда еще раз. Успели передать собранные букеты цветов и земляники и получить записку, что все в порядке.
Не помню, дозвонились ли мы до полуночи или узнали уже утром, но на следующий день Нина передала записку.
Вася грудной
У новорожденного рост и вес были такие же, как у старшего брата Димы: 51 см и 3500 г, но он был кругленьким. Не знаю, почему Нина спраши – вала про имя, и так было ясно, что он родился Васей[8]. Его курносость быстро прошла.
Молока у Нины было много, и вскоре у Васи появился молочный брат – Сережа Москаленко. У его мамы Иры молока не хватало. Саша приезжал к нам в обеденный перерыв и забирал стакан сцеженного молока. В обеденный перерыв я не укладывался, но у меня был т. н. «свободный выход» – я был научным руководителем НИР. У Саши такой выход тоже был, но его официального статуса в то время я не припомню.
Олег с Васей 1975 год
«Братьями» Вася с Сережей оставались месяца два – Сереже Нинино молоко не подходило.
Ходить самостоятельно Вася начал в год. Добравшись до кухонного стола, на краю которого стояла тарелка с только что разлитым супом из щавеля с яйцом и сметаной, Вася вдохнул запах и сказал: «Дай это»![9] С тех пор ел только взрослую пищу, включая борщ, жареную картошку, мясо, твердый сыр (хотел написать сыры, но тогда был только один сорт – какой удавалось купить). К этому времени у него уже было больше 12-ти зубов, включая премоляры. Овощи, фрукты и каши тоже входили в наш, а значит и его рацион.
С появлением Васи нас стало четверо (включая кота Ширхана). Но кот в тот же день стал персоной «нон грата». Накормив и запеленав Васю, как тогда было принято, с руками, Нина оставила его в кроватке в спальне и ушла к нам, ждавшим ее в кухне с обедом. Что – то меня через некоторое время подняло, и я заглянул в спальню. Вася не спал и моргал глазенками. Рядом с кроваткой стоял на задних лапах Ширхан.
Наша соседка, Светлана Куценко, редактор многих известных мультфильмов, жена Эдика Тимлина, спросила Нину – когда же Вы успели – я же Вас видела каждый день!
Отец Нины Василий Егорович Галанов пропал без вести на Брянском фронте в октябре 1941 года (см. книгу три [Рог 17])
Запах играл для Васи большую роль. Любую игрушку или по – дарок он, коротко взглянув, сначала нюхал, а потом уж ощупывал и осматривал
