Свою семью он любил, даже несмотря не периодические скандалы, которые устраивала жена из-за его поздних возвращений домой.
Цыганков относился к этому снисходительно, считая ревность не слишком серьезным поводом для семейных конфликтов. Ревность, как он думал, всего лишь одно из проявлений любви, а если человек любит, то все прощает.
«Папка пришел!» – закричал самый младший из сыновей Виталик и, вбежав в прихожую, прыгнул ему на шею.
Подхватив маленькое тельце сына, Цыганков вошел в комнату. Старший сын сидел на полу и мастерил из пластилина солдатиков. Из второй комнаты появилась жена Наташа, хмуро оглядевшая мужа. Ни слова не говоря, она пошла на кухню. Цыганков недоумевал: вроде сегодня явился домой не поздно – за окном светло, он был трезвым, как стекло. И чего этим бабам надо?
Он опустил младшего сына на пол, пошел на кухню прояснить обстановку.
– Наташа, что случилось? – спросил он, войдя в небольшое узкое помещение, основное место в котором занимал холодильник «Бирюса», доставшийся от родителей. На кухне еще уместились старый набор кухонной мебели и газовая плита «Брест», которую он смог купить по талону в последний год советской власти.
Жена окинула внимательным взглядом его лицо, потом посмотрела на воротник рубашки.
– Что, сегодня без следов? – язвительно осведомилась она. Несколько дней назад на одной из рубашек Цыганкова она нашла старый, уже засохший след от губной помады. Скандал подняла уже тогда и продолжала шуметь всю неделю. Сегодня было продолжение.
– Я же тебе говорил, – спокойно, стараясь не провоцировать ссору, ответил Цыганков, – это была оперативная необходимость, можешь позвонить Шумилову.
– И чего хорошего мне Шумилов скажет? – взвилась Наталья. – Вы там все стоите друг друга! Твой Шумилов тебя всегда покрывает, не говоря уже о Забелине. А ты шляешься по всяким бл…м, хоть бы о детях вспомнил! Я уж о себе молчу.
– Ну, Наташ, – извиняющимся тоном произнес Цыганков, – ты же знаешь, мне никто не нужен, я тебя люблю.
– Ты лучше спроси, люблю ли я тебя! У других, посмотришь, все есть, умеют люди устраиваться. В твоем возрасте имеют машину, дачу, живут спокойной солидной жизнью, а ты ведешь себя как мальчишка. Одни бабы на уме!
Наталья раздраженно сунула ему под нос тарелку с ужином и вышла из кухни. Лениво взяв вилку в руку, Цыганков опустился на стул. Жена, с одной стороны, была права, другие женщины, конечно, имелись, да и как без них в его работе? У него состояли на оперативной связи несколько женщин и девушек, с ними приходилось встречаться, причем практически везде: и на конспиративной квартире, и в кафе с ресторанами, и в гостиницах. С некоторыми завязывались легкие романы, никогда не переходившие в нечто серьезное. Но жене он никогда не изменял.
Теперь, сидя дома за кухонным столом, Цыганков угрюмо думал обо всем этом: о трудной, недавно прошедшей
