этим мужчиной.
– Теперь ты.
Себастьян переворачивается на спину и утаскивает меня за собой. Он все еще внутри меня. Горячий, твердый, желанный. Кажется, за месяцы нашего союза я выучила его размер, приняла его. Мы подходим идеально, и Себастьян узнал об этом раньше, чем эта мысль пришла мне в голову. Но это так, ерунда.
Я двигаюсь сверху, прыгаю на нем, выгибаюсь. Мои руки облокачиваются о его твердую грудь, скрытую за одеждой. Так хочется снять ее, но Себастьян не позволяет. Строит строгий взгляд, качает головой. Почему? Из-за ранения? Я видела его в больнице под марлевой повязкой.
Я готова вот-вот улететь от наслаждения, от движений внутри меня. Резких. Сильный. Себастьян приподнимается, обхватывает мою талию крепкими руками. Не останавливаюсь, двигаюсь сверху. Умираю от удовольствия. От его губ на моей груди, от того, как он потягивает вершинки зубами.
– Подожди, – он останавливает мои движения, затем подхватывает под попу и прислоняет к стене. Вижу, как он морщится, но при этом его толчки сильные, резкие, глубокие.
Боже…
Он словно почувствовал, что я вот-вот кончу, и принял всю инициативу на себя…
Чувствую приближение долгожданной разрядки. Сильные руки крепко впиваются в мои бедра, шлепки наших тел кажутся слишком громкими, но я не задумываюсь об этом. Я схожу с ума. Мы сходим с ума. Вместе. Истошно выкрикивая на весь дом. Мы заканчиваем одновременно. Чувствую, как он пульсирует внутри меня. Как же я скучала по нему. Как же скучала. Все эти годы…
– Ты прекрасна, Элли, – Себастьян опускает нас обратно на кровать.
Пальцами он проводит костяшками по моей щеке, смахивает маленькую каплю пота с виска, нежно поглаживает кожу. И смотрит. Долго разглядывает мое лицо, словно видит впервые. Я снова сверху, он лежит, но мне так хочется прилечь с ним рядом, почувствовать биение его сердца.
В груди образуется легкая эйфория от простого действия. Готова расплавиться прямо перед ним, приластиться. Мы заслужили наше долго и счастливо, заслужили любовь, которую готовы подарить друг другу. Но…
– Ты о чем-то беспокоишься? – неожиданно спрашивает Себастьян.
– С чего ты взял?
– Ты нахмурилась.
Правда? Я даже не заметила. Наверное, задумалась о том, что произошло в день нашей несостоявшейся свадьбы. В момент стрельбы я думала, что умру вместе с ним у алтаря. Почему в него стреляли? Кто? Как? Я считала, что проблемы завершились, когда он убил собственного отца.
– Я… – отворачиваюсь от него, смотрю на свои руки, впившиеся в мужскую грудь сквозь тонкую материю.
– Не бойся, спрашивай.
– Мне страшно потерять тебя. Ты делаешь вид, что все в порядке, но…
– Но что? – его выражение лица больше не кажется расслабленным – наоборот. Он тоже хмурит темные брови, как и я, его взгляд серьезнеет, тон становится чуть грубее.
– Вы с мистером Салливаном вели себя как заговорщики.
