* *– Я пришел. Отпусти ее.
В ответ тьма колыхнулась – но не рассеялась. Макаров и не рассчитывал на податливость.
– Отпусти девушку. Я сниму заклятье, и ты будешь свободен.
Он все глубже погружался в клубящуюся темноту. В Сумраке это выглядело как темный пульсирующий шар на глубине в несколько саженей под землей, опутанный плетями мрака. Василий Яковлевич почувствовал, как кто-то невидимый пытается прощупать его защиту, расшатать ее… но лишь крепче сжал белую булаву в ладони, спрятанной за спиной.
– Я выполнил уговор, я пришел. Покажись!
И тьма ответила – не словами, а мыслями-образами: Макаров видел смерть Лизы, смерть других несчастных, их растерзанные души, похожие на растоптанные цветы, – не родившиеся на свет младенцы, нераскрытые бутоны. Окровавленные тела, растянутые в беззвучном крике рты. Он пошатнулся, но не прекратил движения вперед. Черный шар колыхнулся, выплескивая ему навстречу волну смрада.
– Покажись!
Заклятье «засова» все еще действовало – и подвальное жилище Темного мага нельзя было покинуть, но и проникнуть туда тоже было нельзя. Он ждет от тебя инициативы и намеренно дразнит своим бездействием. Однако главное сейчас – спасти Арину.
– Я должен знать, что она еще жива. Покажи мне ее!
Девушка внезапно оказалась прямо перед ним. Опутанная темными плетями, бледная, как воск, она была, несомненно, жива – но лишена даже капли сил. Все верно. Темный и не рассчитывает отпустить ее. Для того он и лишил ее сил, чтобы после тебя заняться ею… даже если ему придется выпустить ее – она не сможет ни помочь тебе, ни попытаться сбежать. Никто не должен узнать правды…
Макаров протянул руку к лицу Арины и наткнулся на холодную стену – «засов» не пускал внутрь ничего.
Где-то вдалеке заухала тьма – это смеялся враг.
Василий Яковлевич понадеялся на свою быстроту – потому что в силе явно уступал противнику. Короткий шепоток – и заклятье «засова» свалилось. Мгновение – и он ударил в темноту белоснежной булавой, разрубая черные нити, оплетшие девушку.
И ему почти удалось!
Тьма вздрогнула, пронзенная ослепительной молнией боли.
Арина упала на руки Макарова, худая и тонкая – она выглядела так, будто не ела много дней. Черный шар лопнул. Опрометью Василий Яковлевич бросился прочь, унося легкую, как березка, девушку в одной руке и рассекая путы тьмы другой.
Но белое сияние булавы в его руке стало гаснуть.
Чернота вновь сгустилась над ним. Слишком силен был его враг, напитанный энергией своих многочисленных жертв.
– Да исчезнет тьма! – воскликнул Макаров, швыряя во мрак уже бесполезное оружие.
Он пробовал одно за другим боевые заклятия – но они все словно наталкивались на стену, рассыпались
