нашего «знакомства». Потому что по сравнению со мной, эта девушка красива до неприличия.
«Лучшие всегда выбирают лучших».
Она потянулась ему навстречу, а он слегка наклонился, чтобы прикоснуться губами. Едва-едва. Осеннее солнце переливалось на его светлых волосах, и, удивительно, но даже теплый дневной свет рядом с ним становился холодным.
Сумка упала на ступеньки. А я отвернулась, почему-то подумав о том, что не стоит, наверное, такую дорогую вещь по полу валять.
– Наверняка существует какое-то особое правило. Самый популярный парень должен встречаться с самой красивой девушкой, – проговорила Леся.
В этот момент Адель потянулась к уху Северова, что-то прошептав. Его рука плавно переместилась на ее талию. Тогда я заметила, что все вокруг наблюдают за этими двумя. Что не делать было на самом деле сложно. Эта пара как будто спрыгнула с экрана в реальную жизнь.
– У них все серьезно. Полтора года вместе. Моя мама ходит на фитнес с матерью Адель. Говорит, они даже загородный клуб для свадьбы уже забронировали. Сразу после окончания учебы. У Северова-то этот год последний.
Свадьба?
Это слово казалось настолько чужеродным, что на мгновение я даже оторопела.
– Их роман мусолили лишь первые недели три, – шепнула Леся. – Потом еще несколько месяцев делали ставки, кто кого первым бросит. Сейчас уже все успокоились. В конце концов даже обсуждать чужую личную жизнь людям когда-нибудь надоедает.
– Господи, надеюсь они хоть целоваться не начнут на забаву публике, – поморщилась я.
– Запрещено же.
– Очередное глупое правило, о котором я не знаю?
Леся рассмеялась.
– Не Северова на этот раз. Администрации.
– Интересно, а свои правила он так же рьяно соблюдает? – Мне всегда казалось, что везде работали одни и те же законы. Что позволено Юпитеру, не позволено быку. Так что ответ Старостиной практически застал врасплох:
– Север является гарантом этих правил. Думаю, когда он сам нарушит хоть одно из них, система рухнет.
– У вас тут почти как в книгах, антиутопия, – буркнула я, бросив последний взгляд на звездную пару. Адель смотрела на своего парня с нескрываемым обожанием. – Пообещай мне, – попросила я подругу. – Если когда-нибудь увидишь на моем лице такое же дурацкое выражение, отвесишь хорошую затрещину.
И мы рассмеялись.
Слишком громко.
– А я смотрю вы обе здесь! – Бросив рюкзак к дереву, Пашка приземлился рядом. – Как дела, нарушительница?
– Эй, – толкнула я его локтем. – Я всего лишь подняла небольшой бунт. Крошечная революция в войне за право женщин носить брюки. Снова. Разве не это делали феминистки раньше?
– Макс на тренировке обмолвился, что Северу твоя «революция» как кость в горле.
– Пусть Макс идет лесом. А Северу придется эту кость проглотить. И желательно подавиться. Какой смысл облачать нас всех в форму? Пытаются
