в карты с нашими попутчиками. Когда он вернулся, два слова связать не мог и на ногах еле стоял. Он был пьян в стельку. Я была в ужасе. Как он мог так напиться! Я никогда его таким не видела. Первый раз уехала из дома черт знает куда, а он такое учудил! Мне захотелось его поколотить, а потом взять свои вещи и сойти на первой же станции, вернуться домой. Но за окном была ночь, денег у меня было мало, а поезд ехал по неведомым мне дорогам. Вместо того чтобы принять это происшествие к сведению на будущее, я обиделась на Сашу, долго с ним не разговаривала, но менять что-то в наших отношениях не стала.
На Украине было хорошо. Яркое солнце, теплое море, горячий песок, персики, черешня… Мы много гуляли, купались, загорали, фотографировались. Неприятности забылись.
Когда я училась на четвертом курсе, Сашу призвали в армию, а я стала ждать его возвращения.
Мы с сестрой не рассказывали родителям, что я по большому счету жила у Саши. Когда его забрали в армию, мне не хотелось жить вдвоем с его мамой, и я жила какое-то время со своей сестрой. Родители ей оплачивали съемную комнату и считали, что мы там живем вдвоем. Какое-то время Настя жила в этой комнате одна. Там у нее было какое-то совершенно своеобразное царство. На мой взгляд, там был бардак. Когда я переселилась к Насте, она мне как-то сказала, чтобы я навела порядок. У меня было свободное время, и я разложила по полкам разную мелочь, которую сестра накидала на холодильник, вымыла пол. Настя пришла с работы, увидела все это и просто взбесилась. Она хватала мои вещи, швыряла их на пол, выкрикивая, что я живу в ее комнате и чтобы я больше не смела трогать ее вещи. Потом она схватила нашу с Сашей фотографию, которую я поставила на тумбочку, выбежала с ней в подъезд и швырнула ее о бетонный пол. Рамочка разлетелась вдребезги.
После этого я оделась и ушла. С того момента в этой комнате я не жила и сестре больше никогда не доверяла. Мы с ней целый месяц не разговаривали. У меня не было желания. Мы снова начали общаться, когда она пришла на мой день рождения, но никогда не обсуждали тот день.
Сейчас мне сложно свое поведение самой себе объяснить, но я тогда два раза ездила к Саше в военную часть и даже научилась печь пироги с капустой, чтобы было, чем его порадовать. Это стоило мне денег и времени. Сейчас бы я вместо этого просто занималась своими делами, а тогда ожидание его из армии мне казалось задачей первостепенной важности.
Когда однажды я приехала к нему, мы сняли комнату на ночь у одной женщины. В этой двухкомнатной квартире было полно людей: хозяйка, ее сын, мама Саши и мы вдвоем. Мы закрылись в ванной, чтобы заняться сексом. Мне было неудобно от того, что в квартире было много народу, а в ванной было некомфортно, я боялась, что она грязная, не знала, чем ее помыть, и не догадалась спросить у хозяйки. Я не столько хотела секса, сколько мне было жаль Сашу, такого худого, замученного. Мне хотелось как-то его приободрить, сделать ему что-то приятное. В общем, кое-как в этих не самых гигиеничных условиях секс все же случился, а домой я приехала с нестерпимым зудом в области лобка.
