далеком детстве я пробовал много всего. Как это обычно бывает, ты должен был на спор, например, лизнуть асфальт или выпить целый стакан подсолнечного масла, чтобы не быть трусом и тряпкой в глазах таких же недоумков, как и ты. Дожевывать жвачку после того, как кто-то другой уже ее пожевал было самым отвратительным из того, что мне пришлось перепробовать за свою жизнь. До сегодняшнего дня… Сегодня мне предстояло переплюнуть любого, даже самого отбитого ребенка…
– А что, если я вылью своей крови ей в рот или хотя бы просто поцелую? – я даже слегка поверил в бредовые мысли, которые хотели спасти меня от неминуемого. – Ведь эта зараза может передаваться другими путями?
– Может, Квист! – не выдержала Сенна. – Только наверняка мы знаем только одно – все заражаются после укуса! Кусай, сука!
Орк у машины перед нами, уже забирал свои документы, добродушно кивал и прощался с досмотрщиком, который оборачивался и шел в нашу сторону.
В состоянии шока, с кружащейся головой и трясущимися руками, я нырнул под панель, приподнял подол платья Келли и мертвой хваткой челюстей – потому что времени на ошибку не оставалось – оторвал целый кусок от бедра официантки и тут же принялся блевать ей под ноги. Надо же, в желудке Квиста еще что-то оставалось.
Человек в форме уже стучал в водительское окно, но я не мог заставить себя остановиться.
– Доброго вечера, – ответила Сенна, опустив стекло, – моему другу нездоровится. Он вообще не переносит вида крови, а вы того бедолагу так эффектно…обезвредили.
– Что поделать, – сказал он, посветив фонарем мне в лицо. Я уже поднялся и надеялся, что тем же подолом мне удалось стереть с губ и подбородка все улики.
– Я… – голос не слушался, а руки колотились в карманах куртки. – Я… действительно не переношу…всего этого…
Вот бы была возможность попить воды. Тогда бы у меня появилась хотя бы маленькая надежда на то, что я отмылся от той грязи, в которую был вынужден окунуться.
– А эта что, такая неразговорчивая? – досмотрщик посветил на Келли, крашенные желтые волосы которой падали ей на лицо и скрывали мертвенно-бледную кожу.
– Мы… – начал отстукивать челюстью я.
– Мы подобрали ее недалеко отсюда, – подхватила Сенна, понимая, что я не в состоянии отвечать. – Пообещали добросить до города. Она сказала, что живет на Знойной Улице. Но, с тех пор как она села, не произнесла ни слова. Может спит?
– Быстро из машины! – сказал военный в камуфляже и направил на Келли что-то, что было одновременно похоже и не похоже на пистолет.
Мы с орчихой послушно вышли наружу и с интересом смотрели, что произойдет дальше. Я поглядел на колонну из машин – она начала двигаться. Выпускают! Надо только не нарваться на проблемы с этим досмотрщиком. Ну давай же, Келли! Оживай! Я не для того кусал тебя, как последний извращенец.
Военный еще не видел, но я уже заметил, что палец мертвой официантки пошевелился.
– Вышлите ко мне двух вышибателей, – сказал он в рацию, прикрепленную к плечу. – Кажется здесь мясоед.
