понимал, что это всего лишь грезы, плод воображения, но образ был через чур реальным. Я снова закрыл глаза стараясь вернуть видение, но без результатно.
Пустой стакан едва не выпал из рук, почему-то вспомнилась старая, как сам мир, поговорка о интервалах между распитием спиртных напитков, это побудило меня к действию.
Я снова открыл глаза и попытался встать. Каково же было мое удивление, когда я увидел странное существо, стоящее на задних лапах, или ногах, в половину моего роста, но вооруженное странным копьем с зазубренными. Я толком не понял: то ли я не проснулся, то ли мне это мерещиться. Но острие этого, скорее, гарпуна, чем копья с силой уперлось мне в грудь.
Наконечник не глубоко, но вошёл в мою плоть, распуская на желтой футболке кроваво-красный цветок.
Все было наяву. Боль иглой прожгла грудь, я дёрнулся.
– Не шевелись, проткну не задумываясь. – едва внятно проквакал чужак.
Лупоглазые на выкате глаза, широкая по-лягушечьи пасть, но с несколькими рядами зубов. Кожа зелёная и пупырчатая, вся в склизких бородавках и буграх. Существо запросто можно было принять за Чернобыльскую эволюционировавшую лягушку-переростка, но длинный и сильный хвост, напоминающий крокодилий, говорил, что это, скорее, саламандра. Я поднял руки вверх и осторожно повернул голову. Семеро существ наставили копья на Тимура и Володю. А ещё несколько обходили прижавшиеся спина к спине Димку и Пашу, сжимавших в руках кухонные ножи.
– Квааа, бросайте оружие и сдавайтесь. Мы гарантируем вам справедливый суд. – проорал гортанным голосом тыкавший в меня копьем рептилоид.
Краем глаза я заметил, как Дима широким маховым движением атаковал ближнего к себе земноводного. Высокоуглеродистая сталь японского сантоку почти напрочь отделила башку рептилоида от его мерзкого тела, и тут же копья земноводных впились Димке в живот. Он упал ничком, подмяв под себя оружие нападавших, обезоружив их. Павел был молниеносен – знамо дело, бывший спецназовец, КМС по боксу, да ещё и с ножом в руках – лупоглазые падали, как колосья под серпом жнеца.
Осознав, что меня самого сейчас постараются насадить на гарпун, как кусок свинины на шампур, я схватил древко упёртого в меня оружия. Рептилоид навалился всем весом, но этого оказалось недостаточно.
Он упёрся ластами и надавил что есть мочи, древко гарпуна согнулось и затрещало.
Я понял, что намного сильнее этого земноводного. Улыбка невольно расползлась на моей физиономии.
Рептилоид испугался, страх заставил его сильнее перебирать ногами. Он забуксовал на скользкой от тины и воды траве. Но это не принесло результата – зажатый мной наконечник не сдвинулся ни на миллиметр.
До сих пор помню тот полный ненависти и бессилия взгляд земноводного. Ноги моего оппонента заплелись, и он рухнул у моих коленей. Я вскочил с кресла, и, схватив торчащий из пня топор, расколол череп рептилоида. Земноводное издало квакающий вздох и затихло.
Пронзительный вопль заставил меня обернуться.
Пятеро
