прильнуть к этой шее губами, но знал, что еще рано, и поэтому просто проводил подушечкой большого пальца.
– Я поняла, – кивает девушка и, поднимаясь на цыпочки, утыкается носом в его шею, оглаживая плечи, а потом, отстраняясь, с улыбкой заявляет: Кажется, складки неправильно лежат.
Маркус улыбается, ему нравится эта игра. Осторожно наклоняет голову, чтобы целомудренно прикоснуться губами к ее губам. А Иванна вовсе и не сопротивляется, запрокидывая голову. Ведь это все понарошку, в саду, где гуляет куча придворных – значит, бояться вовсе нечего. К тому же она теперь знает, что поцелуи – вовсе не страшно. Даже если он вздрагивает, когда она робко отвечает, и начинает целовать ее совсем по-другому, глубоко и страстно, покусывая ее губы и сжимая плечи. Это приятно. Иви смело запускает пальцы в его волосы, растрепывая идеальную прическу. По спине пробегают мурашки.
Увлеклись? Пожалуй, да. Маркус падает на лавку, тяня ее за собой, усаживая на колени, и все же целует ее в шею, как мечтал, пользуясь ее растерянностью.
– Мы вам не мешаем? – раздается насмешливый голос со стороны дорожки. – Может быть, нам стоит пройти мимо?
Стыд-то какой! Иванна, отчаянно покраснев, вырывается из рук мужа, вскакивает и отпрыгивает в сторону, едва не плача. Как она могла! Глядит на леди Стефанию, как всегда безупречную, а леди Стефания, в свою очередь разглядывает дочь с удивлением и где-то даже радостью.
Она и в самом деле рада, что ее скромная тихая Ивушка, оказывается, способна на страсть. Потому что Маркус этот с самого начала ей не нравился – слишком мрачный, слишком холодный. Смотрит зло, говорит мало. Словом, совсем не похож на ее любимого Даромира. Полная противоположность. Стефа была уверена, что ничего хорошего от этого брака ждать не стоит, готова была разорвать все соглашения, увезти дочь прочь отсюда и найти ей нормального мужчину, который не морозит никого взглядом, но теперь была благодарна супругу, который не позволил ей даже вмешиваться.
– Много ты мать слушала? – строго спрашивал он. – Вообще хоть кого-то слушала? Ты сама свою судьбу решать хотела. Вот и Иванна – девочка умная. Если ее этот мужчина устраивает, то не лезь в ее жизнь.
– Если бы отец в мою жизнь не лез, мы бы с тобой не поженились, – бурчала в ответ Стефа.
– Думаешь? А мне кажется, ты бы от любого жениха сбежала и встретила меня. Я твоя судьба, золотце мое, смирись.
– Что значит, смирись? Я не буду смиряться, – смеялась Стефания. – Я буду счастлива, это лучше.
Сейчас женщине было даже немного стыдно за свои нелестные мысли о зяте. Ничего он не холодный, вон как покраснел, дышит взволнованно и с супруги глаз не сводит. Всё у них хорошо. А это значит, что и задерживаться нет смысла – можно ехать домой.
Они и не задерживались. Обняли детей, надавали кучу бесполезных советов, загрузились в карету и поехали домой в Славию, радуясь, что Даромир был всего лишь государевым наследником, а отец его Велеслав крепок еще. Будь Даромир государем – подобных свободных от условностей
