как бы ставя в непререкаемость силу эксперимента, ответил им первый.
По всей вероятности, я уже не представлял никакого интереса для этой группы, потому что они облепили, как мухи, очередного подопытного и что-то рьяно записывали в своих блокнотиках после моих и его ответов. Получив опыт от общения с учеными, я мог уже точно определять их во время многочисленных изысканий и экспериментов, проводимых ими на благо земной цивилизации. Вот и сейчас, повернув голову вправо, я заметил, можно сказать, даже вычислил еще одну группку, где верховодил тощий высокий паренек в очках, я случайно стал свидетелем их спора, потому как они прошли рядом со мной.
– Я не согласен с вами, совершенно бездоказательно, что послеобеденный сон улучшает работоспособность и КПД производительности, – отрицал чьи-то доводы сухощавый в очках.
– Ну, как же так, Клим? Последний опрошенный как раз нам и подтвердил, что ему лучше работается после обеденного сна.
– Я ему не особо доверяю, мне кажется, он трется у этого метро постоянно и не работает вообще, и потом мы все унюхали запах мочи, когда он стоял рядом. – отвечал тот, которого звали Климом.
– Кстати, Клим, по поводу мочи, мы должны эту тему поставить на вид. – вклинилась в дебаты девушка-ученая, – у меня есть некоторые сомнения и вопросы…
Группа удалялась, и я не расслышал, в чем сомневалась девушка, но женская половина присутствовала в каждой группе ученых, как бы доказывая уже доказанное голландцами, что женщина ничем не отличается от мужчины.
Вечером того же дня я пошел поужинать в одну из кафешек, находившуюся неподалеку от метро, где и повстречал две эти группы, тем более что урчание достигло критической точки, а, по мнению ученых, это был явный признак, чтобы подкрепиться. Каково было мое удивление, когда в кафешке я обнаружил своих уже знакомых ученых: одна группа сидела за одним столиком, другая – за другим. Судя по пустым кружкам на столах, пива было выпито немало, о чем свидетельствовали и жаркие споры, было видно, что истина скрывается не в пиве, потому как консенсуса никто не находил и к нему же не приходил.
Я был в командировке и особо не спешил, поэтому задержался в баре, тем более сосед попался разговорчивый малый, который открыл мне глаза на то, что в этом районе располагался институт пищевой и легкой промышленности. И корни наших ученых, как раз находятся в нем, а многие ведущие, можно сказать, лидеры, успели поучиться и за границей, в той же Голландии, Англии и Америке. Мой разговорчивый сосед тоже учился в этом институте на последнем курсе и был, что называется, в теме всех кипящих процессов. О, при каждом институте имеются свои деятели науки, как и у них, в пищевом, а уж все эти движения пошли от прибывших после заграницы особо просвещенных.
– Да-да, не отставать же нам от Запада, и мы не лыком шиты! – распалялся мой сосед, а я ему поддакивал, так было надежнее, потому как ближе к вечеру в кафешке повисла атмосфера агрессии, кто-то, сидящий за одним столом, строил глазки ученой с другого стола, и наоборот,
