море и постановка оборонительных минных заграждений. Нормальное водоизмещение каждого из крейсеров составляло 4300 тонн, паротурбинная установка мощностью в 28 тысяч лошадиных сил обеспечивала кораблю максимальную скорость в 28 узлов. Паровые котлы могли отапливаться углём и нефтью, однако дальность плавания – 4500 миль экономическим ходом – по меркам дальневосточного театра оценивалась как весьма скромная. Вооружение включало восемь дальнобойных 130-мм орудий Обуховского завода, четыре зенитки и четыре пулемёта. А вот защита была очень слабой: в отличие от большинства современных крейсеров, броневой пояс на «Невельском» и «Муравьёве-Амурском» отсутствовал, а толщина палубы составляла всего 20 мм и лишь на скосах в районе машинно-котельных отделений увеличивалась до 40 мм. Самая толстая броня прикрывала поперечные траверзы, боевую рубку и привод рулевой машины, но и в этих местах её толщина не превышала 80 мм. В общем, для использования в роли океанских рейдеров новые корабли мало подходили, а уж для артиллерийского боя с японскими или английскими крейсерами – и подавно. Но как часто бывает, в ходе войны морякам приходится выполнять именно те задачи, о которых меньше всего думали в мирное время…
Надо отметить, что внешне «Невельской» и «Мур-Мур» были очень красивы: длинный корпус с острыми обводами и прямым форштевнем без таранного образования придавал его силуэту стремительность, а щёгольская светло-серая, почти белая, окраска делала их похожими на роскошные яхты. Три дымовых трубы крейсера первоначально были невысокими – задание на проектирование предусматривало «одновидность» силуэта нового корабля с эсминцами типа «Новик». Однако на испытаниях выяснилось, что короткие трубы не обеспечивают котлам необходимую тягу, и высоту труб увеличили. В эстетическом плане это пошло на пользу: внешний вид крейсеров стал ещё более пропорциональным и гармоничным.
Как уже упоминалось, Германия объявила войну Японии 20
августа. Вечером того же дня «Муравьёв-Амурский», как самый быстроходный из находившихся в Циндао крейсеров, вышел а море. Ему была поставлена задача отвлечь японский дозорный крейсер «Хирадо». Последний погнался за русским кораблём, и перед заходом солнца они оба скрылись за горизонтом. Тогда гавань покинули и остальные корабли эскадры Максимилиана фон Шпее. Построившись в две кильватерные колонны и прикрыв ходовые огни маскировочными экранами, крейсера «Шарнхорст», «Гнейзенау», «Эмден», «Нюрнберг», «Лейпциг» и «Жемчуг» вместе с тремя пароходами-угольщиками взяли курс на зюйд-зюйд-ост. Утром в заранее назначенном квадрате к ним присоединился «Мур-Мур», успешно оторвавшийся в темноте от преследователя-японца.
В Восточно-Китайском море корабли разделились. «Эмден», «Муравьёв-Амурский», «Жемчуг» и транспорт «Маркоманния», отсалютовав флагами, повернули строго на зюйд. В соответствии с утверждённым планом эти крейсера должны были у берегов Филиппин под завязку загрузиться с «Маркоманнии» углём
