собиралась уже повернуться обратно к пульту, демонстрируя то ли полное равнодушие к проблеме, то ли нежелание ее обсуждать, то ли собственное отношение к тому, кто задает ей идиот-ские вопросы. Этого Рональд допустить никак не мог. Неужто она
правда сделала это просто так? Да быть того не может!.. Он уже
открыл рот, но девушка его опередила.
– Знаю, звучит неправдоподобно, – отозвалась она с горькой усмешкой. – У меня была корыстная цель, но она совершенно не каса-76
Тайны Империи
лась вашей катастрофы. Я и понятия не имела, что у вас тут творится.
А когда прилетела… Ну, ты там жил, ты понимаешь… Мои друзья
были против моего пребывания у вас в гостях дольше пары часов, но я редко кого слушаю, если считаю себя правой. Меня так учили.
Рональд чуть наклонился вперед, сделав еще глоток из почти
пустой кружки, больше для храбрости.
– Кем были твои родители?
– Уж не пиратами – это точно, – бросила она небрежно, но достаточно резко. – Я горжусь ими, пусть они и не были очень важными
фигурами и никто, кроме друзей, о них ничего не знал… А ты не
удивляйся: мне известно, что люди обычно думают.
– Поэтому ты носишь имперскую форму? – въедливо заметил собеседник, заставив Кэрри замолчать минуты на полторы. С этим
умником надо ухо востро держать, а то еще, слово за слово, вытянет
из нее всю подноготную…
– Возможно, – уклончиво отвечала она, – а возможно, еще потому, что живу по законам Империи.
«Совершенно верно!» – вклинился в разговор кораблик, в очередной раз дав понять Рональду, насколько он был близок к истине, но отказался от верной предпосылки в пользу более правдопо-добной, но ошибочной.
Мужчина сидел, не шевелясь, как пыльным мешком оглушен-ный. Ничего себе! Она еще и идейная имперка! О последователях
идеалов канувшего в небытие государства он только слыхал, и далеко не всегда лицеприятные вещи. В лучшем случае их называли
пиратами, в худшем… об этом в приличном обществе даже думать
стыдно. Впрочем, хозяйка корабля вовсе не казалась ему лихой
прожигательницей жизни, скорее наоборот. Она прекрасно понимала, что и зачем делает, и поступала так вовсе не из блажи… хотя
некоторые предпочитают называть блажью проявления того качества, которое философы именуют термином «альтруизм».
– Ну и дела творятся в нашем захолустье… – пробормотал он, покачав головой. – Вот уж никогда не думал, что стану принимать
помощь от имперца…
Он постарался максимально сгладить тон последних слов, чтобы
не задеть чувства девушки, но, тем не менее, тот получился каким-то пренебрежительным. Имперка чуть заметно вздрогнула, но
виду, что обижена, не подала.
77
Юлия Каштанова
– Извини, –
