мы с вами должны прояснить.
– Да, конечно… спрашивайте, я постараюсь помочь вам всем, чем могу.
– Елена Юрьевна, от сотрудников банка мне стало известно, что вы с покойным были… в близких отношениях.
Лена посмотрела на него с удивлением. Если кто-то из сотрудников банка и знал об их близких отношениях с Александром, то в первую очередь это был Костромин, его друг… Но если он сейчас так говорит – значит, это ему зачем-то надо. Лена примет его игру, потому что ей все равно.
– Допустим, это так.
– Я не собираюсь выяснять у вас подробности, но я хочу спросить, не заметили ли вы в последние две недели каких-либо странностей в поведении Александра Васильевича.
– Нет, ничего такого, – она пожала плечами, – все было как обычно.
– А не говорил ли он вам о каких-то своих планах, о возможности больших перемен, не собирался ли он куда-то уехать?
– Нет, ничего этого он мне не говорил.
– А не передавал ли он вам… – Костромин наклонился к ней, навис над ней, и голос его стал тихим и угрожающим: – А не передавал ли вам покойный какую-нибудь дискету или, может быть, компакт-диск?
– Нет, ничего он мне не передавал. – Лена попыталась отстраниться, но только вжалась в мягкую спинку кресла. – А в чем дело? Что происходит, Юрий Николаевич?
– Ничего. – Он выпрямился, посмотрел на нее тяжелым продолжительным взглядом близко посаженных глаз, затем отошел к окну, отвернулся. – Но если что-то вспомните, я надеюсь, что вы это мне сообщите.
И так же, не поворачиваясь, будто он разговаривал не с ней, а с кем-то невидимым за окном банка, он закончил разговор, холодно бросив:
– Вы свободны.
Через полчаса Костромин вошел в кабинет управляющего банком. Управляющий смотрел на него зверем. Его одутловатое лицо было мрачнее тучи.
– Ну?
– Она все отрицает.
Лицо управляющего еще больше побагровело. Он грохнул кулаком по столу и заорал:
– Отрицает? А ты у меня на что? Девке сопливой язык развязать не можешь?
– Не могу же я ее пытать… Пока, по крайней мере. Будет следствие по поводу взрыва, а она – свидетель, самый главный. С ней будут работать. Если она сейчас исчезнет, следствие этим заинтересуется…
– Ты идиотом-то не прикидывайся! Я тебе не велю ее пытать! Ты что, первый день на свете живешь, не знаешь, как девке язык развязать? Учить его надо! Подпои, в постель уложи… Что ты младенца-то изображаешь?
– Артур Виленович, вы твердо уверены, что это дело рук Строганова?
– Еще как уверен! Без его ведома такая сумма из банка уйти не могла! Только два человека имели доступ к этим счетам – он и я! Я еще не сбрендил и знаю, что ничего не делал, а ты, уж не на меня ли думаешь?
– Что вы, Артур Виленович, – Костромин скромно потупил взор, –
