губам. – Попробуй.
Одной рукой он держал столовый прибор, второй осторожно обхватил мой подбородок и повернул к себе лицом. Испуганный взгляд совестливого алкоголика начал метаться повсюду, старательно избегая голубых омутов напротив. Зато едва я заметила такие же небесно-голубые глаза Мики, смущенно покраснела, потому как очи подруги увеличились вдвое, демонстрируя крайнюю степень удивления.
– Кира, – ласково позвал Эд, – Киран, перестань смущаться, ничего страшного вчера не произошло.
И тут Мика грохнулась на пол. В буквальном смысле. На этот грохот я отреагировала испуганным вскриком, зато Эдвард спокойным:
– Микаэлла, что касается твоего поведения, мы обсудим его позже! – И опять обратился ко мне, причем снова очень ласково: – Кир, мне долго ждать?
И вот тогда я рискнула взглянуть на Эда. Наши глаза встретились. Он улыбнулся, и взгляд потеплел, после чего мне сообщили сакраментальное:
– Привет.
– Привет, – мгновенно опускаю глазки.
– Мы завтракать будем? – вопросил Эдвард.
– Я и сама могу, – буркнула я.
– Не сомневался, – сообщили мне и начали банально кормить с вилочки.
Уже успевшая взгромоздиться на стул Мика грохнулась повторно, глядя, как я послушно съедаю все, чем кормит Эдвард. Но на этот раз мы оба не обратили и малейшего внимания на сей инцидент. Ровно до того момента, пока на тарелке не осталась зияющая пустота…
– Понравилось? – выдохнул Эд, с улыбкой глядя на меня.
– Да… – Правда, вкус омлета я едва ли уловила.
– Кофе, – напомнил Эдвард и выпрямился.
Зазвонил телефон. Подхватив переговорник, Эд стремительно вышел из кухни. Едва он скрылся в дверном проеме, Микаэлла подалась вперед с жадностью оголодавшего удава и прошипела:
– Это что сейчас было?!
Смущенно пожав плечами, я решила, что самое разумное в данной ситуации – сказать следующее:
– Не знаю…
– Что? – Мика чуть ли на стол не взгромоздилась. – Что между вами двумя?! Я же вижу, как он на тебя смотрит!
Подругам врать нехорошо, но тут такое дело, что рассказывать подобное еще более некрасиво, и я соврала:
– Не помню… Ничего не помню…
И все бы ничего, но тут от дверей послышалось:
– Да неужели?
Густо краснея, я попыталась глотнуть кофе. Обожглась, едва не расплескав, почти уронила чашку на стол. Эдвард, стремительный и быстрый, успел подхватить ее, и кофе не пролился на меня же. Но лучше бы пролился, хоть был бы повод сбежать из-под пристального внимания голубоглазой семейки.
– Кир, – Эдвард присел на корточки, и рука его от чашки плавно двинулась к моей руке, – а ты совсем ничего не помнишь?
– Нет. – Но ладонь отдернула.
– Совсем-совсем ничего? –
