Юмор – наше всё.
– На кого учишься?
– Пока ни на кого.
– Не поступила?
– Школу не закончила.
– В смысле?
– Я учусь в десятом классе. Я же, кажется, говорила, что малолетка, разве нет? – наблюдаю за его реакцией. Это забавно.
Его эмоции очень предсказуемы: удивление, неверие, а после, как по щелчку, ничего. Он словно их выключает. Сглатываю, отворачиваюсь.
– Я думал, так, чтоб трогать побоялись.
– Нет.
– И сколько тебе лет?
– Шестнадцать. А тебе?
Он немного задумывается, я прям вижу, как в его голове бегают мысли.
– Двадцать три, – сжимает стакан колы.
– Всё, еда отменяется. Я могу идти? – привстаю, и он вмиг перехватывает мою ладонь.
Вынуждая сесть обратно не столько этим касанием, но и взглядом. Он словно пригвождает меня к месту.
– Почему? – склоняет голову вбок.
Говорит тихо, и мне становится немного не по себе. А когда мне не по себе, я что делаю? Правильно, несу всякий бред, чтобы встрять ещё больше.
– А вдруг я потом скажу, что ты ко мне приставал? Совращал там?.. – загибаю пальцы.
Он прищуривается и даже будто немного напрягается. А потом начинает ржать.
– Весёлая ты, однозначно.
Вытягиваю шею, по-деловому выглядывая официанта.
– Так, где там наш заказ?
– Несут, – он оборачивается, и я вижу, что нам на самом деле несут поднос с едой.
– Кушай, Никита, не обляпайся.
Беру кусочек пиццы, кусаю, не замечая, как прикрываю глаза. Она восхитительна, на тонком тесте, с огромным количеством сыра. Блаженство.
– Как работа?
И вот надо было всё испортить своим вопросом.
– Нормально. Спасибо, что ничего не рассказал Жорину, иначе бы меня выгнали.
– Пожалуйста. Что, кстати, с курткой?
– Что?
– У тебя молния вырвана.
– А, это так, маленькое недоразумение.
Отмахиваясь, а сама покрываюсь мурашками от одних только воспоминаний о том вечере.
– Ммм.
– Как там, кстати, наш общий друг, тире мой начальник?
– Волнуется. Боится такую хорошую работницу потерять.
– Так и знала, – наигранно задираю нос.
Мы разговариваем ни о чём, так, обычный трёп. С ним весело, по крайней мере, на какое-то время я забываю о той грусти, которая накатила на меня ещё со вчерашнего вечера.
– То есть ты гонщик?
– Пилот.
– А есть разница?
– Для тебя вряд ли.
– Хм, даже…
– Подожди, – берёт со стола звонящий телефон.
Я мельком вижу имя – Лера. Это больно колет, почему? Я успела всем этим проникнуться? Но это же глупо – на что-то надеяться. Да
