в престижной Руквудской школе, а меня туда не приняли, хотя я всегда училась лучше, чем сестра. В итоге было решено, что Скарлет отправится в Руквуд, а я к тетушке Фебе. На прощание отец помахал нам рукой, в которой держал стаканчик с виски. Наша мачеха вообще не вышла нас провожать, лишь поморщилась, поправила свой фартук и поспешила к своим родным сыновьям, нашим сводным братьям.
Возможно, отправить меня к тетушке Фебе казалось нашим родителям разумным решением, однако тетушка, что уж там скрывать, была, что называется, «женщиной со странностями» – очень рассеянной и слегка не в себе. О чем она думает и что она сделает в каждую следующую минуту, можно было лишь гадать.
А вот о чем думает Скарлет, пока мы стоим с ней на этой лужайке с дорожными сумками в руках, я отлично знала. Ей очень хотелось, чтобы мы вместе учились в одной школе, чтобы ни ей не быть одной, ни мне. Да, я знала, что именно об этом она думает, потому что и сама думала о том же. А потом я разревелась, как маленькая, размазывая по щекам слезы.
– Не переживай так сильно, Айви, – сказала Скарлет, беря меня за руку. – Я буду писать тебе. Каждую неделю. И ты тоже будешь мне писать. А потом я окончу школу, и мы с тобой обе станем красавицами-актрисами или прима-балеринами и еще больше прославимся потому, что мы близняшки. И тогда мы поедем с тобой в Америку, и все-все в мире захотят дружить с нами.
После этого я заплакала еще сильнее, потому что Скарлет все это говорила, как всегда, понарошку – как же мне будет не хватать смешной ерунды, которую постоянно придумывает моя сестра! При этом мы с ней обе знали, что мне никогда не стать знаменитой. И в Америку я не поеду, и меня любить все-все-все не будут, и в друзья ко мне набиваться тоже.
Если и ждала кого-то из нас подобная судьба, то не меня. Только Скарлет могла достаться такая судьба.
Я вытерла слезы и подтянула ноги на сиденье – осторожно, рискуя нарваться на строгое замечание мисс Фокс. Она ничего не заметила, и я калачиком свернулась на кожаных подушках, чтобы вновь с головой погрузиться в воспоминания. И они хлынули чередой.
Вот Скарлет сооружает из одеял крепость, чтобы защитить своих кукол от орды диких викингов. Орда диких викингов – это я. Хилая, нужно признать, орда.
А вот Скарлет оставляет знаки, по которым нужно искать пасхальные крашеные яйца, которые она спрятала у нас в саду. Если эти яйца первыми находили наши сводные братья, они тут же разбивали их.
Вот Скарлет сотню раз проводит по своим волосам расческой, после чего просит меня их заплести.
А вот Скарлет что-то записывает в своем дневнике, от усердия высунув язык.
Моя сестра всегда вела дневник, записывала в него каждое случившееся в ее жизни событие, даже самое незначительное. Лично я никогда не видела в этом особого смысла, но Скарлет любила повторять, что если не записывать того, что случается, то все эти события исчезнут, потеряются навсегда и о них
