на чердаках некоторых домов, не открывать огонь.
Яна заложила крутой вираж над Анклавом.
Большой с Атилой схватились за скобы под потолком. Приземистые постройки Анклава начали приближаться – вертолет взял курс на полукруглый ангар, облетел его. На асфальтовой площадке с разметкой для посадки вертушки стояли трое. Крайний слева задрал лохматую голову и помахал рукой.
Машина зависла над площадкой. Когда люди убрались подальше, она качнулась и начала снижаться.
Не дожидаясь, пока стихнет гул несущего винта, Атила выпрыгнул на асфальт, придерживая бандану, чтобы не слетела от ветра, следом выскочил Большой.
– Погоди, Атила! – он положил руку на плечо Егора, кивнул на его ПДА, висевший на шнурке. – Выходит, мы ради программы какой-то на ферме рисковали?
– Ну да.
– Ну и гад ты! Другу сразу не мог сказать?
– Эй, вы о чем? – спросила подоспевшая Яна, взглянула на обоих, не понимая. – Чего грызетесь?
– А! – Мишка махнул рукой и, ссутулившись, побрел мимо ангара в ближнюю постройку, где находился бар.
– Что случилось? – забеспокоилась Яна. – Я его таким подавленным еще не видела.
– Картограф с тобой выходил на связь? – съехал с темы Атила и спрятал ПДА под куртку.
– Нет, – Яна смотрела вслед Большому. – Он, как вы на ферму ушли, не появлялся больше.
– Странно. Двое суток не появлялся? – задумавшись, Атила потер лоб. – Мы же с ним договаривались…
– Ну, – пожала плечами Яна, – может, дела у него образовались? Срочные.
– Да не, он слово держит.
– Вон Радикал идет, у него и спроси. Вдруг Картограф нас в баре дожидается.
К ним приближался высокий и широкий в кости патлатый усач, похожий на хиппующего цыгана в индейском наряде. Он поприветствовал обоих взмахом руки, улыбнувшись, сверкнул белыми зубами. Атила двинулся навстречу, крепко пожал протянутую ладонь.
– Ну, как аппарат? – спросил Радикал, глядя на Яну.
– Во! – Она показала отведенный вверх большой палец.
– Спасибо за машину, – Атила смотрел на двери бара, где скрылся Мишка.
Радикал, сощурившись, проследил его взгляд, дернул плечом и потеребил пестрый платок, обвязанный вокруг шеи. Втроем они медленно двинулись прочь от площадки. Яна сняла кепку, и белые волосы волнами растеклись по спине.
Атила вздохнул. На душе скребли кошки. Во-первых, его насторожило, что Картограф нарушил уговор и, во-вторых, тревожил Мишка. По сути, он имеет полное право обижаться – его никто не предупредил о настоящей цели их задания на ферме, чтобы там все шло естественным путем, чтобы Борода невзначай чего не заподозрил – Мишка ведь чувств скрывать не умеет.
– Слушай, – обратился он к Радикалу, – не знаешь, куда Картограф запропал?
– Откуда? Твой же друг. Как распрощались, когда он за «вертушку» забашлял,
