я позволила нервному напряжению, сковавшему мышцы тела, отступить. Чтобы не было страшно, решила озвучивать свои действия вслух, разбавляя тишину громким голосом.
– Что это тут у нас? А ну-ка! Какой миленький шкафчик! А это…хм…– задумчиво протянула, вытирая куском ветоши запыленную картину.– Привет, красавчик! Как звать тебя? Давай-ка посмотрим…
Надпись внизу портрета говорила о том, что на полотне изображен некий барон Герт Леннерт.
– Герт Леннерт, а ты ничего так, вполне приятный мужчина. Интересно, какие у тебя получились детки?
Я отошла от портрета, чтобы осмотреть остальные картины. В тот момент, когда набрала побольше воздуха и зажмурилась, чтоб подуть на следующую покрытую толстым слоем пыли и паутины раму, до ушей моих донесся спокойный меланхоличный голос.
– У барона не было детей.
Тут уж никакими "послышалось-показалось" не отвертишься! Истошно заорав, рванула прочь из холла, зацепилась ногой за лямку рюкзака у входа и смачно растянулась перед самой дверью, подняв облачко серой пыли.
Падение заставило меня замолчать, и я с ужасом услышала над ухом странный лающий звук, который лишь спустя несколько мгновений смогла идентифицировать как смех.
– Аккуратнее, а то шею себе сломаешь.
– Странная забота от того, кто жаждет моей смерти!– огрызнулась я, пытаясь незаметно подхватить рюкзак и смыться из странного дома.
– Больно надо! Не для того давал обещание твоей милой родственнице позаботиться о ее непутевой внучке, чтобы при первой же встрече угробить неразумное существо!
И тут до меня начало доходить, наконец. Поднявшись на ноги, закинув рюкзак за спину и схватившись за ручку двери (так, на всякий случай), осторожно спросила в пустоту:
– Так это т-ты и есть т-тот самый д-дух?!
– А ты ожидала кого-то другого?
Даже не видя говорившего, ясно ощутила так и сочившийся сарказм речей. Готова поспорить, что он нагло ухмылялся, если было чем.
– Я бы предпочла вообще никого здесь не найти, кроме старого разваливающегося здания!
Да, признаю, не сильно вежливо. Однако, я все еще была в шоке, сердце стучало о ребра со скоростью только что побившего рекорд марафонца, голова немного кружилась. Я все еще не могла до конца принять факт существования потусторонней сущности в реальной жизни. Даже слова бабуленьки меня не убедили в том, что это все— реально. Я до последнего надеялась, что это какой-то розыгрыш, шуточка, маленькая забава. Но эта "забава" сейчас вполне себе разумно вела со мной диалог. Покачнувшись, оперлась на дверь, и та со скрипом проехалась по каменным плитам пола.
– Уже уходишь?
– Мне нужно на воздух.– не знаю зачем, ответила голосу.
Выскользнув на улицу, глубоко вдохнула морозный воздух, показавшийся после пыльного помещения райской амброзией.
Аккуратно спустившись с коварных ступенек, остановилась в метрах
