бы понять, почему Ниламов стал так себя вести! Вспомнить, кто и как его поддерживал! Именно среди поддерживавших Ниламова и надо искать тех, от имени кого Ниламов так разговаривал и угрожал!»
Он вновь и вновь перебирал фамилии, но никак не мог придти к окончательному выводу, кто из них мог быть заодно с Ниламовым.
«Да, что же это такое! – изводился он. – Неужели я не способен понять реальный расклад сил? А, если, действительно не способен? Тогда я проиграл! Проиграл! Что же делать? Что? Немедленно убратьНиламова? А, получится ли это? Вдруг, как раз у него больше сил, чем у меня? Начну срочно готовить его отставку, он это, естественно, поймет и, если у него больше сил, сам отправит меня в отставку! Не создам ли я сам условия для реализации им и его сторонниками озвученного Ниламовым решения о лишении меня моего поста? А, если они только этого и ждут? И потом, не получится ли так, как с Догалаковым, который, после того, как я, кстати, с помощью Ниламова, передвинул его, набрал и продолжает набирать популярность? Этого только мне не хватало!»
Он ненавидел Догалакова, будучи уверенным, что тот не меньше ненавидит его.
«Не хватало еще, чтобы я вместо одного врага, своими же руками создал себе второго… Хотя, почему создал, второй уже есть, правда, не такой популярный как первый… И, пожалуй, он в настоящее время для меня более опасен, чем первый! Стоп! – он сам удивился пришедшей ему в голову мысли. – И первый и второй ненавидят друг друга. Так? Так! В этом я не ошибаюсь. Значит… Значит, надо столкнуть их друг с другом! Но не открыто, а тайно! Пусть это будет не столкновение личностей, а борьба за что-то, от чего они не смогут отказаться… А. что это может быть? Страна! Точно, страна! Первый хочет быть во главе ее, а второй… А, второй … Не знаю… не знаю … Но он хочет, чтобы страна была прежней! Вот на отношении к будущему страны их и надо столкнуть! Пусть разбираются между собой, а я тем временем подготовлю отставку Ниламова, а потом и Догалакова! Устраню их и страна будет такой, какой я хочу! Такой, о которой я рассказал Ниламову! Решено!»
Ему настолько понравилась эта идея, что он на несколько часов прекратил любые контакты не только со своим окружением, но даже дал указание отменить уже назначенные встречи, перенеся их на другие даты.
«Ничего, подождут, – подумал он, – как и текущие дела… Ну. Не подпишу я сегодня подготовленные и лежащие у меня на столе документы, так подпишу завтра. Несколько часов ничего не изменят, зато у меня будет план, как избежать отставки. Я переиграю и Ниламова, и Догалакова. Я, а не кто-то из них, по-настоящему велик! Я, а не кто-то из них, только я, знаю, какой должна быть страна! Именно я!»
Размышляя над планом, он то, задумчиво сидел в кресле, то вставал и ходил по просторному кабинету, то вновь садился за стол и записывал придуманное, зачеркивал и начинал все снова…
Уставший, как будто он занимался тяжелой физической работой, чего с ним не было уже несколько десятков лет, он, наконец, вставил в письменный
