что мне во второй раз поверят, если устрою новый потоп и завывания.
– Инсектоиды, вы же можете превращаться в других существ? Вы же были людьми, так? – решилась перестать спорить, а начать работать головой.
– Да, – кивнул Гек. – Так мы обычно и поступаем в таких случаях. Превращаемся в кого-то, кого не замечают. Запускаем в космос пустую спасательную капсулу для отвлекающего манёвра. Её чаще всего взрывают, думая, что там скрылась команда. Затем ждём, пока уведут корабль, убедившись, что он пуст, а потом, когда все расслабляются, возвращаем своё имущество и сбегаем.
– Но как можно догадаться: ты такой способностью не обладаешь. То есть тебя однозначно захватят. Надёжно спрятаться не получится. Они сто процентов просканируют тут всё. И если жук поставят в ангар, то ты окажешься где-то на их корабле.
– И плакали ваши денежки, – усмехнулась. – Какая печаль для вас.
– Зато мы останемся живы! И нас не продадут каким-то извращенцам, – высокомерно заметил Чук.
Вот это он зря!
– Ну, знаете! Ничто не помешает мне намекнуть слизням провести дезинсекцию от тараканов!
Выкусите! Мы в одной лодке, дорогуши! И пусть эта лодка тонет!
Глава 8
– Свет в конце туннеля оказался светящейся надписью «Выхода нет».
– По-моему, звучит оптимистично!
В тот момент, когда на камбуз влетело (или скорее стремительно вползло) пятеро вооружённых до отсутствующих зубов слизней, я сидела за столом и ела ещё один бутик с «индейкой». На добычу запивона, к сожалению, времени не хватило. И так пришлось поторопиться.
И даже то, что Дарвийцы выглядят как здоровенные улитки без панциря, но в броне, не смогло испортить мне аппетит. Во-первых, не знаю, будут ли меня кормить чем-то приличным у них. Конечно, голодом им меня морить так же невыгодно, как и Чуку с Геком, но сомневаюсь, что у нас с ними одинаковые вкусы и рацион. А во-вторых, следуя извечному правилу студенческой жизни – перед смертью не надышишься, решила взять от пятиминутной свободы всё что дают. А именно столько длилась моя вольная жизнь без Инсектоидов! Не густо, да?
– Вахантэ! – грозно вскричала одна из улиток.
Подняла на них глаза, отрываясь от бутерброда. Их язык мне был не знаком. Как-то не входил он в моё образование. Но подозреваю, что это было что-то вроде «встать» или быть может «сдавайся».
Приподняла бровь и спокойно ответила:
– Простите?
Они переглянулись. Молчание длилось ровно до того момента, когда один из них не вышел вперёд, тыкая в меня бластером, и заговорил на всеобщем языке с жутким шипением, от которого поморщилась:
– Вссстать!
Ты смотри-ка! Угадала!
Послушно встала, с сожалением отложив остатки трапезы. Волноваться и переживать не спешила. Всё равно не поможет.
– Кто есчё ессть на жжуке?
– Никого, – для убедительности покачала головой и отчиталась: – Тут находилось два Турханца, но
