точно. – Вчера вечером точнее, так?!
Катька испугалась!
Александра не первый год ее знала, она изучила свою любимую подругу вдоль и поперек, научилась читать чувства и настроение за ее прекрасным фасадом, сколь бы искусно тот ни был заретуширован.
Катька испугалась, причем достаточно сильно, до непозволительно неприятной бледности, моментально сделавшей ее загорелое лицо болезненно желтым.
– И… что конкретно тебе донесли? – пролепетала она и глянула на Александру затравленно, но оправилась достаточно быстро, затараторив: – кому же это приспичило открывать тебе правду, а? Кто же такой дотошный? Кому покоя чужая личная жизнь не дает? Не той ли толстозадой Ксане, что роет землю, будто крот?!
– Это так важно?
– Да не особо, но… Все равно хотелось бы знать, откуда ждать ножа в спину?
Почему она так сказала??? Почему??? Почему упомянула про нож и про спину???
Александра даже рот ладонью прикрыла, чтобы не заорать. Уставилась на Катьку остановившимся взглядом и молча с ужасом наблюдала за тем, как возвращаются на лицо подруги все краски жизни.
Лгунья? Лгунья…
– Нож в спину может получить кто угодно, от кого угодно и в какое угодно время, – пробубнила Александра сквозь ладонь, почти не разжимая рта.
– Вот-вот! И я о том же! Так кто тебе донес про меня и про Ромку?
Вопрос прозвучал с таким откровенным подтекстом, с таким намеком на то, что все же было о чем доносить, что не понять этого не смогла даже Катька и тут же смутилась.
– Ты это… – Ее голые плечи уныло поникли. – Я вовсе не то имела в виду, Сань. Ты не подумай ничего такого, ладно? Не было ничего. Точно не было! Ромка он… Он оказался на удивление порядочным и… И моими прелестями не прельстился. Это точно!
– А… А прелести все же предлагались. – Александра зажмурилась, так и не отняв ладонь ото рта.
Сейчас вот наступил самый удобный и самый нужный момент для того, чтобы сказать ей обо всем. О том, например, что Ромка убит и что труп его она видела собственными глазами на Катькиной даче. Сказать и посмотреть на реакцию.
Она не сказала.
Ну, скажет, рассудила, и что дальше?! Прикажет ей – своей любимой подруге – написать явку с повинной? Чушь собачья! Катька ей в лицо рассмеется в лучшем случае, в худшем вытолкнет за порог, но ни писать, ни признаваться ни в чем не станет, это точно. А то еще, чего доброго, переведет стрелки на нее и обвинит ее во всех грехах смертных, и в смерти Ромки обвинит. Чего, собственно, она и боялась изначально.
Надо ехать к Ксюше и с ней решать, как быть дальше. Кто-то же должен обнаружить этот самый труп! Ну, милиция там или еще кто. Пускай сами обнаруживают и сами ведут расследование. Ей это не под силу точно. Она со всем этим ни за что не справится. Либо набьет себе шишек, либо попадет в жесткий расследовательский переплет, либо сама умрет от тоски и горя.
Надо ехать к Ксюше.
Глава
