ть о еде.
– Ваше шампанское.
Голос официанта вырвал меня из раздумий. Я улыбнулась мужчине и поблагодарила его за заказ.
– Ну что, сестрёнка, отметим наше восемнадцатилетие? – Я подняла бокал с шампанским.
– Отметим, – улыбнулась Милана, пригубив игристый напиток. – Надеюсь, нас не найдут раньше времени. А то даже повеселиться не успеем.
– Не бойся. Мне удалось сбить со следа Эрика. Папин цепной пёс сегодня облажался по полной! – усмехнулась я, вспоминая злющее от досады лицо Эрика Раймонда. – Он не скоро найдёт нас. Если вообще найдёт. Так что расслабься. Мы можем веселиться всю ночь. Сегодня наш праздник!
Сегодня нам с Миланой исполнилось восемнадцать. Мы так долго ждали этого дня! Ведь именно после восемнадцати родители обещали снять до жути надоевшую охрану, которая «пасла» нас двадцать четыре часа в сутки.
«Так надо, пойми, Алиса», «Это для вашего же блага», «У нас слишком много врагов», «Мы не можем рисковать вами», – неустанно повторяли наши отцы, а мама всегда была с ними согласна.
Восемнадцать лет над нами трясутся и оберегают, как какую-то драгоценность. Оно и понятно, ведь мы не просто дети. Мы – дети, рождённые от вампиров. А это уже нонсенс! Никогда ещё у вампирских пар не рождались дети. Но это не касается моих родителей. Они у меня тоже особенные – первородные.
Нас неустанно охраняют. Но мы с Миланой уже устали быть всё время под «колпаком». Чрезмерная опека душит, не даёт возможности вздохнуть полной грудью. Конечно, я понимаю родителей, они нас любят. И я их люблю, очень сильно. У меня прекрасная и самая классная в мире мама. Хотя внешне её и мамой-то не назовёшь – скорее сестрой или подругой. С тех пор, как она стала вампиром, прошло почти девятнадцать лет, но за это время мама совсем не изменилась. Осталась такой же молодой и красивой, как и в свои девятнадцать, когда она ещё была человеком. А ещё у меня целых два замечательных папы, ни у кого такого нет, а вот у нас с Миланой есть! И это тоже одна из особенностей нашего необычного происхождения.
Помню, в пятнадцать лет мы с Миланой устроили бунт: сбежали из клана и отправились автостопом в Нью-Йорк. Это был самый классный день в нашей жизни: мы могли просто смешаться с толпой людей и быть самими собой – знакомиться дружить, наплевав на все условности. И никто не смотрел на нас с опаской, боясь подойти ближе и, не дай Бог, бросить подозрительный взгляд в сторону дочерей де Валар. Жаль, что это ощущение свободы продлилось совсем недолго. К вечеру нас уже доставили обратно в клан, под конвоем нашего вечного надсмотрщика Эрика Раймонда. А потом началось…
Нас посадили под жёсткий домашний арест, усилили охрану и за территорию клана не выпускали.
В тот же вечер ко мне в комнату пришёл отец. Он присел рядом со мной на кровать и долго молчал, прежде чем начать разговор.
– Я живу на Земле почти четыре тысячи лет. Я видел многое и многое пережил. Видел, как сменялись поколения людей, видел взлёты и падения человечества. Я видел войны и смерть. И это никогда не пугало меня. Меня ничто не пугало в этой жизни до тех пор, пока в ней не появились вы – моя семья. Впервые за всю свою жизнь мы с Ником испытали страх, когда твою мать похитили повстанцы и хотели убить вас… – Отец повернулся и посмотрел на меня. – Тебя и Милану. Ещё не рождённых. В тот день, мы перегрызли глотки двум сотням людей на базе повстанцев. Никого не пощадили. И всё из-за дикого страха потерять вас. – он вдруг усмехнулся и продолжил: – Никогда не думал, что буду когда-то испытывать страх. Вампиры ничего не боятся. Я всегда так думал – оказывается, напрасно. Все чего-то боятся, когда у них есть что терять, когда у них есть слабость. Вы – наша слабость, понимаешь, Алиса? И мы всегда будем испытывать страх… за вас. За тех, кого любим.
Я сразу поняла, к чему он клонит, и совесть беспощадным червем принялась выгрызать внутренности.
Пододвинулась ближе и прильнула к отцу, положив ему голову на плечо.
– Мы заставили вас сегодня волноваться? Прости, папуль.
– Вы не просто заставили нас волноваться. – Его голос звучал сухо и был лишён каких-либо эмоций. – Из-за вас мы сегодня могли убить много невинных, спасая ваши жизни.
– Но ведь нас никто не похищал!
– А откуда бы мы об этом узнали? – В его голосе прозвучали стальные нотки. – Вы исчезли, пропали… Что мы должны были подумать, Алиса?!
– Прости, прости, папулечка! – Я бросилась ему на шею и обвила её. – Прости, что заставили вас волноваться. Мы ведь не хотели ничего плохого. Мы просто хотели… – И, замолчав на полуслове, прикусила губу и задумалась.
А действительно, чего мы хотели? Независимости? Приключений? Свободы? Да, именно этого. Чёрт, но какой ценой!
– Так чего вы хотели, Алиса? – Не дождавшись моего ответа, отец устало мотнул головой. – Вы… разочаровали
