Где вера и любовь не продаются. Мемуары генерала Беляева. Иван Тимофеевич Беляев
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Где вера и любовь не продаются. Мемуары генерала Беляева - Иван Тимофеевич Беляев страница 18
По окончании высочайшего смотра Государь подошел к фронту юнкеров. Это было его первое обращение в подобных случаях. Застенчивый от природы, он заметно волновался и, видимо, с трудом справлялся со своей задачей. «Господа, – доносились его слова, – сегодня вы вступаете в ряды славной Русской армии, высокую славу которой вам нелегко будет поддержать. Поздравляю вас с первым офицерским чином!»
«Господа офицеры, по местам… Садись!» – эти команды отдавались в наших ушах как удары колокола в бурю. У каждого из нас под погоном был Высочайший приказ, а в душе восторг и упоение. «Рысью марш!» – но наши кони сами подхватили в карьер, и мы вихрем влетели в парк. «Слезай, по баракам!»
Из бараков в канцелярию мы уже явились каждый в блестящем мундире своей части. Добрейший полковник Петроков, командовавший батареей после Чернявского, обнимал и целовал каждого: «Какие молодцы, какие красавцы», – приговаривал он, улыбаясь.
Золотые годы. Итак, мы офицеры
Ach, die schöne liebe Leitenants Zeit![37]
Старый Петербург помолодел. Он вдруг наполнился сотнями молодых жизнерадостных подпоручиков и корнетов, летавших по всем направлениям, вызывая улыбки дам и сочувственные взгляды стариков. Иногда нам все еще случалось забегать в нашу alma mater[38] за бумагами, встречаясь там друг с другом, с оставшимися офицерами и с теми из наших, кто застревал еще на несколько дней в Питере. Всегда мы перекидывались при этом словами с двумя солидными швейцарами, которые уже выпустили через эти двери столько поколений, когда-то таких же свежих и жизнерадостных. Оба удивительно гармонировали друг с другом, подходили друг к другу как ночь и день. Корнилов, молчаливый и задумчивый, всегда оставался у дверей. Веселый Русинов, с голубыми глазами и русыми баками, был постоянным глашатаем. «Шевелев шевелится», «Мещанинов вертится», – объявлял он во всеуслышание по камерам. «Крутикова окрутили», – прибавлял он со смехом. Крутиков только что обвенчался в нашей церкви.
– Милевский, – слышится резкий голос «математика» Граве, – ты обратил внимание, какой у нее хорошенький ротик?
Граве, в блестящих погонах, застегивает новенькую портупею. Его превращение
37
Ах, как велика любовь лейтенантского возраста!
38
«Альма матер» (